10 праведников и 1 сумаcшедший
Юлия Адельханова
гость южнокавказского
кинофестиваля мира
и прав человека
Заседание украинского парламента:
- Включить первый микрофон?
- Нет, не надо, этот сейчас начнет говорить, что москалей надо вешать.
- А второй микрофон включать?
- Нет, он станет говорить, что жидов надо топить.
- А может пятый включим?
- Во! Пятый можно. Этот про экологию любит поговорить.
Пятый микрофон:
- Раньше в Украине деревья были высокими, реки были глубокими. А сейчас что? Ни тебе москаля повесить, ни тебе жида утопить!
(старый анекдот)
- Включить первый микрофон?
- Нет, не надо, этот сейчас начнет говорить, что москалей надо вешать.
- А второй микрофон включать?
- Нет, он станет говорить, что жидов надо топить.
- А может пятый включим?
- Во! Пятый можно. Этот про экологию любит поговорить.
Пятый микрофон:
- Раньше в Украине деревья были высокими, реки были глубокими. А сейчас что? Ни тебе москаля повесить, ни тебе жида утопить!
(старый анекдот)
НАЧИНАЛОСЬ ВСЕ КУЛЬТУРНО...
На южнокавказском кинофестивале мира и прав человека «Я - человек» были представлены документальные фильмы мирового уровня, снятые режиссерами из Швейцарии, Дании, Нидерландов, США, Германии, Финляндии, Израиля и Франции. Фильмы о зонах конфликта, таких как Ближний Восток, Чечня, Афганистан. О простых людях, которые стараются своими силами, переступая через свою боль и заскорузлые стереотипы, прекратить многолетнюю бессмысленную бойню. О судьбах людей, не по своей воле втянутых в войны и ставших заложниками чужих амбиций. О беженцах, оказавшихся в чужой стране перед вопросом ассимилировать или сохранить свою культурную самобытность, которых местное население порой притесняет только из-за того, что их внешний облик соответствует растиражированному образу врага. О том, как важно воспитать детей добрыми, терпимыми, гуманными, и как сами дети могут преподать урок толерантности упертым в своих привычных суждениях взрослым.
После просмотра зрители обсуждали не столько сами фильмы, сколько проблемы, затронутые в фильмах. Ведущий задавал присутствующим актуальные, в большинстве своем провокационные вопросы. И все, кто хотел, по очереди высказывались. Основной целью дискуссий было выяснить, насколько жители Южного Кавказа готовы жить в мире друг с другом, что они считают нужным сделать для этого и что они сами готовы сделать без участия официальных властей и НПО. Луиза Погосян старательно переводила нам все, что говорилось в зале, а мы более или менее старательно записывали.
Мы - это трое журналистов из Грузии, приехавших в Армению в качестве гостей фестиваля. Ираклий Чихладзе, независимый журналист, брат которого, Гига Чихладзе, погиб 8 августа в Южной Осетии. Темури Кигурадзе, корреспондент газеты «Messenger», на глазах у которого убили Гигу Чихладзе и Александра Климчука, а сам он был при этом ранен в руку. И я – начинающая журналистка, а по сути дела просто обыватель, видевший войну в Южной Осетии только по телевизору.
Собираясь в Ереван, я мечтала отдохнуть от той нервозно-патриотической обстановки, что вот уже без малого 2 месяца царила у нас в Тбилиси. Причем любовь к Родине у нас выражается не только в готовности лечь под российские танки, но и в неожиданной сплоченности народа вокруг партии и правительства.
Что правда, то правда – грузинских ура-патриотов в Армении я не обнаружила, но и армянские тоже ничего, веселые. На открытии фестиваля с трибуны выступал председатель постоянной парламентской комиссии по вопросам науки, образования, культуры, молодежи и спорта, член правящей партии, Армен Ашотян. В частности, он сказал, обращаясь к молодежи: «Девиз сегодняшнего фестиваля «Я - Человек» несомненно важен, но не менее важно, думаю, для молодежи, живущей в Армении, понятие «Я - Армянин», где слово армянин сообщает особый авторитет, звучание и оттенок жизни и образу мышления каждого молодого человека.»
Сравним: «Будь Армянином, прежде всего Армянином, - учит Гарегин Нжде, - потому что Армянин в своей истории был более человеком, чем Армянином, и именно по этой причине его трагедия была беспримерна...» ( Гарегин Нжде и его учение. Издатель: Республиканская партия Армении, Ереван – 2004. ) Всем всё понятно?
Тогда я еще не имела представления ни о Цегакронутюне («здоровом» национализме, который отличается от итальянского фашизма, немецкого нацизма и еврейского сионизма тем, что он армянский) и его распространенности в Армении, ни о «сюникских орлах» и высказывание Ашотяна я восприняла как еще один анекдот из серии «Про гордых кавказцев».
После просмотра зрители обсуждали не столько сами фильмы, сколько проблемы, затронутые в фильмах. Ведущий задавал присутствующим актуальные, в большинстве своем провокационные вопросы. И все, кто хотел, по очереди высказывались. Основной целью дискуссий было выяснить, насколько жители Южного Кавказа готовы жить в мире друг с другом, что они считают нужным сделать для этого и что они сами готовы сделать без участия официальных властей и НПО. Луиза Погосян старательно переводила нам все, что говорилось в зале, а мы более или менее старательно записывали.
Мы - это трое журналистов из Грузии, приехавших в Армению в качестве гостей фестиваля. Ираклий Чихладзе, независимый журналист, брат которого, Гига Чихладзе, погиб 8 августа в Южной Осетии. Темури Кигурадзе, корреспондент газеты «Messenger», на глазах у которого убили Гигу Чихладзе и Александра Климчука, а сам он был при этом ранен в руку. И я – начинающая журналистка, а по сути дела просто обыватель, видевший войну в Южной Осетии только по телевизору.
Собираясь в Ереван, я мечтала отдохнуть от той нервозно-патриотической обстановки, что вот уже без малого 2 месяца царила у нас в Тбилиси. Причем любовь к Родине у нас выражается не только в готовности лечь под российские танки, но и в неожиданной сплоченности народа вокруг партии и правительства.
Что правда, то правда – грузинских ура-патриотов в Армении я не обнаружила, но и армянские тоже ничего, веселые. На открытии фестиваля с трибуны выступал председатель постоянной парламентской комиссии по вопросам науки, образования, культуры, молодежи и спорта, член правящей партии, Армен Ашотян. В частности, он сказал, обращаясь к молодежи: «Девиз сегодняшнего фестиваля «Я - Человек» несомненно важен, но не менее важно, думаю, для молодежи, живущей в Армении, понятие «Я - Армянин», где слово армянин сообщает особый авторитет, звучание и оттенок жизни и образу мышления каждого молодого человека.»
Сравним: «Будь Армянином, прежде всего Армянином, - учит Гарегин Нжде, - потому что Армянин в своей истории был более человеком, чем Армянином, и именно по этой причине его трагедия была беспримерна...» ( Гарегин Нжде и его учение. Издатель: Республиканская партия Армении, Ереван – 2004. ) Всем всё понятно?
Тогда я еще не имела представления ни о Цегакронутюне («здоровом» национализме, который отличается от итальянского фашизма, немецкого нацизма и еврейского сионизма тем, что он армянский) и его распространенности в Армении, ни о «сюникских орлах» и высказывание Ашотяна я восприняла как еще один анекдот из серии «Про гордых кавказцев».
Просвещенья жаждет
человечая натура,
Мы пойдем на выставку,
мы сходим на балет.
Есть такая штука –
называется культура.
А чтой-то вы хватаетесь
опять за пистолет?
Тимур Шаов
человечая натура,
Мы пойдем на выставку,
мы сходим на балет.
Есть такая штука –
называется культура.
А чтой-то вы хватаетесь
опять за пистолет?
Тимур Шаов
«Я НЕ ПОНИМАЮ, КАК МОГУТ БЫТЬ ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ГОВОРЯТ, ЧТО АРМЯНЕ НЕ ТОЛЕРАНТНЫЕ!»
Под мудрым руководством актера ванадзорского театра Гамлета Гюльзадяна зрители обсуждали проблемы ксенофобии, национальной или религиозной дискриминации, адаптации в общество национальных меньшинств, а также возможности простых граждан способствовать мирному урегулированию конфликтов на Южном Кавказе.
Опишу одну из дискуссий, однако позволю себе нарушить хронологическую последовательность высказываний. Ведущий огласил тему: «Мы и другие».
Вопрос ведущего: Как в Армении относятся к иностранцам и нацменьшинствам?
О нацменьшинствах преподаватель госуниверситета, в частности, сказал:
- Наш народ никогда не имел проблем с нацменьшинствами. Сегодня, слава богу, мы большинство на этой территории.
Выступила студентка-геолог:
- Мы так замкнулись на себе, на своей древности, что наша идеология тоже стала древней. Нацменьшинства дают нам понять, что не только армяне есть на свете.
Всерьез обсуждалось: так нужны или не нужны армянам нацменьшинства?
Студентка журфака:
- Говорить, что нам не нужны нацмены – попахивает фашизмом. Если бы мы были процветающей нацией со здоровой экономикой... Но наша страна не такая. Значит, нам нужны нацменьшинства, но в разумных пределах. Армяне должны сохранять свою национальную самодостаточность.
Студентка-кинорежиссер:
- У меня есть друзья-нацмены. Мы к ним очень толерантны.
Ведущий припомнил пословицу:
- Змея, которая меня не кусает, пусть живет сто лет.
Уф! Успокоили. А то я уж было подумала...
Заговорили об иностранцах.
Студентка политехнического факультета:
- Чем больше к нам будет приезжать других людей, тем больше это будет способствовать свободомыслию.
Другая девочка подкрепила это романтическое высказывание холодным расчетом:
- Нацменьшинства вносят вклад в развитие нашей страны. Иностранцы же будут вкладывать деньги в нашу экономику.
Встал студент-юрист:
- Насчет чужих есть пословица: чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях... – И далее: - Если Армения откроет границы с Азербайджаном и Турцией – я бы этого хотел: отменили бы срочную службу в армии.
Один парень пожаловался:
- Моим знакомым из Нигерии запретили въезд в Армению из-за того, что они чернокожие.
Анаит, студентка политеха:
- К студентам-иностранцам очень плохо относятся, избивают на улице. Студента-индуса избили, его девушке сломали позвоночник. Мы к ним относимся просто по-свински.
Профессор-языковед, специалист японского языка (яркий персонаж):
- Очень важно, какой национальности иностранец. Русские, например, к армянам относятся свысока.
Я так поняла, его когда-то сильно обидели, и были эти люди по национальности русскими. Воодушивившись присутствием грузинских журналистов, он решил высказать все, что у него накопилось в душе. При этом свои претензии к «русским» он выражал от лица японского народа. Сказал на японском пословицу, видимо, времен русско-японской войны... Короче, дофантазирую: японцы – такой же древний, мудрый и обособленный народ, как армяне, и армянам надо брать пример с японцев, то есть, отградиться от России морем.
Далее стали, как обычно, говорить, что это только единичные случаи, что у нас, мол, учатся студенты из разных стран, мы их не обижаем. Как один индийский студент громко и цинично рассказывал армянской девушке про свои интимные связи с армянками, и его побили, и правильно побили. И вообще, армяне же бьют друг друга, почему бы им не побить индуса?
Лектор госуниверситета:
- Молодежь обсуждает тривиальные случаи, которые обычны.
- Армяне не толерантный народ даже сами к себе. А национальные меньшинства чувствуют себя в чужой стране вторым сортом.
- Я не понимаю, как могут быть люди (!), которые говорят, что армяне не толерантны! А персы что творят в Армении?! Не забывайте о патриотизме! Уезжая, сохраняйте достоинство, чтобы не уподобляться езидам, которые мечтают, чтобы армяне уехали из Армении.
Правильно! Не может быть таких людей – кто скажет, что армяне не толерантны, получит 10 суток гаупвахты!
Об армянской диаспоре:
- Общение с нацменьшинствами желательно, но не обязательно. У нас ксенофобия к армянам из других стран. Нужно прежде всего их интегрировать в общество.
Армянка из США:
- Когда я приехала в Армению, сначала меня принимали за иранскую армянку и относились грубо. Но когда узнавали, что я из Америки, то...
Мальчик из Джавахети, студент ереванского университета:
- У меня были только языковые проблемы. Я адаптировался благодаря нормальным людям.
Темури спросил у него, говорит ли он по-грузински. Просто для информации, не желая его задеть. Он ответил, что не говорит. Тут народ стал возмущаться, мол, в Грузии плохо относятся к армянам из Джавахети, не пытаются их интегрировать в общество, не дают им возможности учить грузинский язык. Что правда, то правда, большинство джавахетских армян не знает государственного языка и поэтому им трудно участвовать в общественно-политической жизни страны. Грузинскому в армянских школах этого региона обучают плохо. Недавно там открыли бесплатные школы для всех желающих выучить грузинский, но насколько они эффективны, сказать пока нельзя. Несмотря на это, среди джавахетских, да и тбилисских, армян бытует мнение, что их в Армении сильно недолюбливают. Вобщем, Темури просто спросил.
Преподаватель госуниверситета:
- У джавахетцев нет проблем с адаптацией. Им не надо доказывать свой интеллект. В диаспоре армяне не помогают друг другу, они соперники. Должны работать психологи, должны быть определенные программы.
Армянка их США:
- В Америке армян часто путают с мусульманами. После 11 сентября их тоже арестовывали.
Георгий Ванян:
- Армянская интеллигенция после 1 марта говорила: кто виноват, мы разберемся потом: самое страшное, что армянин убил армянина.
(У нас тоже было нечто похожее. Во время гражданской войны Католикос-патриарх всея Грузии Илия II пригрозил, что грузин, убивший грузина, будет проклят. Он, конечно не имел в виду, что грузина, убившего, например, курда, он похвалит, но прозвучало это двусмысленно. Потом ему это долго вспоминали.)
Студентка режиссерского факультета:
- Чужое влияние: сериалы, музыка, мода – очень вредны для нас! За турецкие веяния вообще нужно давать пожизненное.
Кстати, одета она была в шмотки турецкого производства, а ремень был с бляшкой, на которой угадывались стертые буквы «SS».
Женщина-кинорежиссер:
- Мы должны сохранить свою духовность, ее надо подпитывать.
Ведущий спросил:
- Как вы относитесь к Синей Мечети, что стоит в центре Еревана?
Кинорежиссер:
- В Иране же есть армянские церкви, так что никаких проблем.
Все та же женщина-кинорежиссер:
- Мы утешаем себя, что влияние (Синей Мечети на армянскую культуру) небольшое, но... В Турции на армянских церквях нет крестов. У нас тоже не должно быть мечети.
Мда... Мой вам совет, уважаемые ереванцы: разрешите муэдзину Синей Мечети призывать мусульман к молитве, чтобы турки тоже стали уважать чувства верующих армян, проживающих в Турции.
Преподавательница госуниверситета:
- Я смотрю на мечеть как на архитектуру. Но при мечети есть учебное заведение, и там персидский язык преподает армянка, которая вышла замуж за иранца. Это страшно.
А я думаю, что страшно, когда преподаватель пропагандирует среди студентов ксенофобию и религиозную нетерпимость.
Чем отличается нормальный человек от ура-патриота? Тем, что у него не такая луженная глотка. Один молодой человек, начал говорить о смешаных браках, как о способе возвыситься над национальными предрассудками, что в Грузии, например, они более распространены, чем в Армении. Он хотел узнать мнение грузинских журналистов на этот счет. Ведущий его перебил: «Вопросы гостям фестиваля будем задавать завтра». И таких людей было в зале достаточно. Достаточно для того, чтобы знать, что не все так гадко, как я тут понаписала. То есть, чтобы не задохнуться. Но недостаточно для того, чтобы к ним прислушивались.
Опишу одну из дискуссий, однако позволю себе нарушить хронологическую последовательность высказываний. Ведущий огласил тему: «Мы и другие».
Вопрос ведущего: Как в Армении относятся к иностранцам и нацменьшинствам?
О нацменьшинствах преподаватель госуниверситета, в частности, сказал:
- Наш народ никогда не имел проблем с нацменьшинствами. Сегодня, слава богу, мы большинство на этой территории.
Выступила студентка-геолог:
- Мы так замкнулись на себе, на своей древности, что наша идеология тоже стала древней. Нацменьшинства дают нам понять, что не только армяне есть на свете.
Всерьез обсуждалось: так нужны или не нужны армянам нацменьшинства?
Студентка журфака:
- Говорить, что нам не нужны нацмены – попахивает фашизмом. Если бы мы были процветающей нацией со здоровой экономикой... Но наша страна не такая. Значит, нам нужны нацменьшинства, но в разумных пределах. Армяне должны сохранять свою национальную самодостаточность.
Студентка-кинорежиссер:
- У меня есть друзья-нацмены. Мы к ним очень толерантны.
Ведущий припомнил пословицу:
- Змея, которая меня не кусает, пусть живет сто лет.
Уф! Успокоили. А то я уж было подумала...
Заговорили об иностранцах.
Студентка политехнического факультета:
- Чем больше к нам будет приезжать других людей, тем больше это будет способствовать свободомыслию.
Другая девочка подкрепила это романтическое высказывание холодным расчетом:
- Нацменьшинства вносят вклад в развитие нашей страны. Иностранцы же будут вкладывать деньги в нашу экономику.
Встал студент-юрист:
- Насчет чужих есть пословица: чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях... – И далее: - Если Армения откроет границы с Азербайджаном и Турцией – я бы этого хотел: отменили бы срочную службу в армии.
Один парень пожаловался:
- Моим знакомым из Нигерии запретили въезд в Армению из-за того, что они чернокожие.
Анаит, студентка политеха:
- К студентам-иностранцам очень плохо относятся, избивают на улице. Студента-индуса избили, его девушке сломали позвоночник. Мы к ним относимся просто по-свински.
Профессор-языковед, специалист японского языка (яркий персонаж):
- Очень важно, какой национальности иностранец. Русские, например, к армянам относятся свысока.
Я так поняла, его когда-то сильно обидели, и были эти люди по национальности русскими. Воодушивившись присутствием грузинских журналистов, он решил высказать все, что у него накопилось в душе. При этом свои претензии к «русским» он выражал от лица японского народа. Сказал на японском пословицу, видимо, времен русско-японской войны... Короче, дофантазирую: японцы – такой же древний, мудрый и обособленный народ, как армяне, и армянам надо брать пример с японцев, то есть, отградиться от России морем.
Далее стали, как обычно, говорить, что это только единичные случаи, что у нас, мол, учатся студенты из разных стран, мы их не обижаем. Как один индийский студент громко и цинично рассказывал армянской девушке про свои интимные связи с армянками, и его побили, и правильно побили. И вообще, армяне же бьют друг друга, почему бы им не побить индуса?
Лектор госуниверситета:
- Молодежь обсуждает тривиальные случаи, которые обычны.
- Армяне не толерантный народ даже сами к себе. А национальные меньшинства чувствуют себя в чужой стране вторым сортом.
- Я не понимаю, как могут быть люди (!), которые говорят, что армяне не толерантны! А персы что творят в Армении?! Не забывайте о патриотизме! Уезжая, сохраняйте достоинство, чтобы не уподобляться езидам, которые мечтают, чтобы армяне уехали из Армении.
Правильно! Не может быть таких людей – кто скажет, что армяне не толерантны, получит 10 суток гаупвахты!
Об армянской диаспоре:
- Общение с нацменьшинствами желательно, но не обязательно. У нас ксенофобия к армянам из других стран. Нужно прежде всего их интегрировать в общество.
Армянка из США:
- Когда я приехала в Армению, сначала меня принимали за иранскую армянку и относились грубо. Но когда узнавали, что я из Америки, то...
Мальчик из Джавахети, студент ереванского университета:
- У меня были только языковые проблемы. Я адаптировался благодаря нормальным людям.
Темури спросил у него, говорит ли он по-грузински. Просто для информации, не желая его задеть. Он ответил, что не говорит. Тут народ стал возмущаться, мол, в Грузии плохо относятся к армянам из Джавахети, не пытаются их интегрировать в общество, не дают им возможности учить грузинский язык. Что правда, то правда, большинство джавахетских армян не знает государственного языка и поэтому им трудно участвовать в общественно-политической жизни страны. Грузинскому в армянских школах этого региона обучают плохо. Недавно там открыли бесплатные школы для всех желающих выучить грузинский, но насколько они эффективны, сказать пока нельзя. Несмотря на это, среди джавахетских, да и тбилисских, армян бытует мнение, что их в Армении сильно недолюбливают. Вобщем, Темури просто спросил.
Преподаватель госуниверситета:
- У джавахетцев нет проблем с адаптацией. Им не надо доказывать свой интеллект. В диаспоре армяне не помогают друг другу, они соперники. Должны работать психологи, должны быть определенные программы.
Армянка их США:
- В Америке армян часто путают с мусульманами. После 11 сентября их тоже арестовывали.
Георгий Ванян:
- Армянская интеллигенция после 1 марта говорила: кто виноват, мы разберемся потом: самое страшное, что армянин убил армянина.
(У нас тоже было нечто похожее. Во время гражданской войны Католикос-патриарх всея Грузии Илия II пригрозил, что грузин, убивший грузина, будет проклят. Он, конечно не имел в виду, что грузина, убившего, например, курда, он похвалит, но прозвучало это двусмысленно. Потом ему это долго вспоминали.)
Студентка режиссерского факультета:
- Чужое влияние: сериалы, музыка, мода – очень вредны для нас! За турецкие веяния вообще нужно давать пожизненное.
Кстати, одета она была в шмотки турецкого производства, а ремень был с бляшкой, на которой угадывались стертые буквы «SS».
Женщина-кинорежиссер:
- Мы должны сохранить свою духовность, ее надо подпитывать.
Ведущий спросил:
- Как вы относитесь к Синей Мечети, что стоит в центре Еревана?
Кинорежиссер:
- В Иране же есть армянские церкви, так что никаких проблем.
Все та же женщина-кинорежиссер:
- Мы утешаем себя, что влияние (Синей Мечети на армянскую культуру) небольшое, но... В Турции на армянских церквях нет крестов. У нас тоже не должно быть мечети.
Мда... Мой вам совет, уважаемые ереванцы: разрешите муэдзину Синей Мечети призывать мусульман к молитве, чтобы турки тоже стали уважать чувства верующих армян, проживающих в Турции.
Преподавательница госуниверситета:
- Я смотрю на мечеть как на архитектуру. Но при мечети есть учебное заведение, и там персидский язык преподает армянка, которая вышла замуж за иранца. Это страшно.
А я думаю, что страшно, когда преподаватель пропагандирует среди студентов ксенофобию и религиозную нетерпимость.
Чем отличается нормальный человек от ура-патриота? Тем, что у него не такая луженная глотка. Один молодой человек, начал говорить о смешаных браках, как о способе возвыситься над национальными предрассудками, что в Грузии, например, они более распространены, чем в Армении. Он хотел узнать мнение грузинских журналистов на этот счет. Ведущий его перебил: «Вопросы гостям фестиваля будем задавать завтра». И таких людей было в зале достаточно. Достаточно для того, чтобы знать, что не все так гадко, как я тут понаписала. То есть, чтобы не задохнуться. Но недостаточно для того, чтобы к ним прислушивались.
Господа хорошие
и господа плохие,
Выливайте водку,
разряжайте пистолеты.
Предлагаю позабыть
про времена лихие,
Выходите строем,
потанцуем менуэт.
Тимур Шаов
и господа плохие,
Выливайте водку,
разряжайте пистолеты.
Предлагаю позабыть
про времена лихие,
Выходите строем,
потанцуем менуэт.
Тимур Шаов
ТЕАТР И ТЕАТРАЛЫ
Мое пребывание в Ереване совпало с приездом на гастроли театра Армена Джигарханяна из Москвы. Вопрос «идти-не идти» был лишний.
Шел спектакль «Три сестры». В роли Барона был Алексей Шевченков, которого до этого я видела только в кино. Рядом со мной сидела девушка очень интеллигентного вида, с биноклем, с программкой. В антракте мы разговорились. Она показывала мне ереванских знаменитостей, рассказывала об актерах этого театра. Она очень чисто говорила по-русски, и я предположила, что у нее могут быть русские корни. Что ты, сказала она, я чистокровная армянка. Действительно, дурацкий вопрос! Я почувствовала себя безродным космополитом. Затем она поведала, что в детстве хотела уехать из Армении, но когда выросла, поняла, что уехав, не сможет жить без армянской культуры, музыки, живописи, театра. Заговорили об Америке.
- Я люблю американских писателей, – говорю, – например, Курта Воннегута.
- Курт Воннегут немец, – реагировала она.
- Ну и ладно, – сказала я, про себя подумав: «Какая разница?»
Начался второй акт.
Интервью с Арменом Джигарханяном мне никто не заказывал. Просто я посмотрела «Три сестры», влюбилась в Барона... «В Москву, в Москву!» Даа, Москва для нас сейчас как другая планета – неизвестная, недосягаемая, но так ли уж враждебно настроенная, как нам это показывают по телевизору? Читаю российские форумы и думаю: неужели там все такие? Не верю! – как говорил Станиславский. Ведь на грузинских форумах риторика не лучше, а живые люди вроде ничего, нормальные, пока на хвост им не наступишь.
Поджидая Армена Борисовича за кулисами театра им. Сундукяна, я наблюдала за его труппой. Шел «Каменный гость». Актеры, москвичи, в гриме, в сценических костюмах ходили по коридору, жестикулируя, повторяя роли... В общем, мысленно они находились на сцене. Работники же театра, ереванцы, косились на них так, как будто дело происходило не в театре, а в глухой деревне, и разве что пальцем не показывали на «странно одетых прохожих». Меня при этом они признали «за свою» и посему, заговорчески подмигивая, отпускали в их адрес нелестные комментарии на русском. Не желая участвовать в этом, мягко говоря, сомнительном кайфе, я отошла к пепельнице.
Алексей Шевченков узнал во мне барышню, накануне бросившуюся на него с воплями восторга, поздоровался. Пожилая работница театра принесла ему кофе. Я поймала его растерянный взгляд, и он смущенно произнес: «Я тут попросил, чтоб мне кофе сварили, и забыл. Неудобно получилось - должен был сам взять, а мне принесли...»
В этот вечер мне не удалось взять интервью у Армена Джигарханяна. Он был очень уставший и назначил встречу на завтрашнее утро.
В 9:30 утра я была уже в холле его гостиницы. Немолодая женщина в ресепшене, видимо, очень переживала за Армена Борисовича. Будь ее воля, она, наверно, четвертовала бы меня за настойчивость, а так только всячески третировала. Там же, в холле, уже собирались актеры его театра. Некоторые из них даже узнавали меня в лицо, приветливо здоровались. Я спросила у одной актрисы, как ей нравятся гастроли в Армении. Она ответила, что очень нравятся, что их так тепло встречают, а работники театра такие дружелюбные и отзывчивые. Мне стало за них стыдно (за работников театра, разумеется). Затем появился сам Джигарханян. Он вместе с труппой спешил на телевидение и сказал, чтобы я подходила в полдень к театру.
В итоге я взяла у него интервью с третьей попытки. Что называется, достала человека не мытьем, так катаньем.
На самом деле я и сейчас в полной растерянности, из-за всех этих мерзостей, что творятся между Грузией и Россией, а тогда я была просто в ступоре. Я чувствовала себя в Грузии в полной изоляции от мира, и поэтому спрашивала у него не совсем то, что хотела спросить. В общем, мне скорее нужен был совет старшего, мудрого, порядочного человека, каким безусловно и является Армен Джигарханян. А точнее, мне хотелось воскликнуть: «Смотрите! Мне стыдно за свою страну! Но ведь вам же тоже стыдно за свою, ведь правда? И у нас, и у вас – все обалдели! Как жить среди всего этого?!»
Короче, звоните в психушку...
P.S.: Напоследок скажу, что мне в Ереване понравилось. За это отдельная благодарность тем, кто меня окружал, их чувству юмора и относительному легкомыслию, в хорошем смысле этого слова. Попади я в другую компанию, неизвестно, чем бы все закончилось. А так, закончилось все тоже культурно.
Юлия Адельханова
Ереван
сентябрь 2008
Опубликовано: 26-01-09
Шел спектакль «Три сестры». В роли Барона был Алексей Шевченков, которого до этого я видела только в кино. Рядом со мной сидела девушка очень интеллигентного вида, с биноклем, с программкой. В антракте мы разговорились. Она показывала мне ереванских знаменитостей, рассказывала об актерах этого театра. Она очень чисто говорила по-русски, и я предположила, что у нее могут быть русские корни. Что ты, сказала она, я чистокровная армянка. Действительно, дурацкий вопрос! Я почувствовала себя безродным космополитом. Затем она поведала, что в детстве хотела уехать из Армении, но когда выросла, поняла, что уехав, не сможет жить без армянской культуры, музыки, живописи, театра. Заговорили об Америке.
- Я люблю американских писателей, – говорю, – например, Курта Воннегута.
- Курт Воннегут немец, – реагировала она.
- Ну и ладно, – сказала я, про себя подумав: «Какая разница?»
Начался второй акт.
Интервью с Арменом Джигарханяном мне никто не заказывал. Просто я посмотрела «Три сестры», влюбилась в Барона... «В Москву, в Москву!» Даа, Москва для нас сейчас как другая планета – неизвестная, недосягаемая, но так ли уж враждебно настроенная, как нам это показывают по телевизору? Читаю российские форумы и думаю: неужели там все такие? Не верю! – как говорил Станиславский. Ведь на грузинских форумах риторика не лучше, а живые люди вроде ничего, нормальные, пока на хвост им не наступишь.
Поджидая Армена Борисовича за кулисами театра им. Сундукяна, я наблюдала за его труппой. Шел «Каменный гость». Актеры, москвичи, в гриме, в сценических костюмах ходили по коридору, жестикулируя, повторяя роли... В общем, мысленно они находились на сцене. Работники же театра, ереванцы, косились на них так, как будто дело происходило не в театре, а в глухой деревне, и разве что пальцем не показывали на «странно одетых прохожих». Меня при этом они признали «за свою» и посему, заговорчески подмигивая, отпускали в их адрес нелестные комментарии на русском. Не желая участвовать в этом, мягко говоря, сомнительном кайфе, я отошла к пепельнице.
Алексей Шевченков узнал во мне барышню, накануне бросившуюся на него с воплями восторга, поздоровался. Пожилая работница театра принесла ему кофе. Я поймала его растерянный взгляд, и он смущенно произнес: «Я тут попросил, чтоб мне кофе сварили, и забыл. Неудобно получилось - должен был сам взять, а мне принесли...»
В этот вечер мне не удалось взять интервью у Армена Джигарханяна. Он был очень уставший и назначил встречу на завтрашнее утро.
В 9:30 утра я была уже в холле его гостиницы. Немолодая женщина в ресепшене, видимо, очень переживала за Армена Борисовича. Будь ее воля, она, наверно, четвертовала бы меня за настойчивость, а так только всячески третировала. Там же, в холле, уже собирались актеры его театра. Некоторые из них даже узнавали меня в лицо, приветливо здоровались. Я спросила у одной актрисы, как ей нравятся гастроли в Армении. Она ответила, что очень нравятся, что их так тепло встречают, а работники театра такие дружелюбные и отзывчивые. Мне стало за них стыдно (за работников театра, разумеется). Затем появился сам Джигарханян. Он вместе с труппой спешил на телевидение и сказал, чтобы я подходила в полдень к театру.
В итоге я взяла у него интервью с третьей попытки. Что называется, достала человека не мытьем, так катаньем.
На самом деле я и сейчас в полной растерянности, из-за всех этих мерзостей, что творятся между Грузией и Россией, а тогда я была просто в ступоре. Я чувствовала себя в Грузии в полной изоляции от мира, и поэтому спрашивала у него не совсем то, что хотела спросить. В общем, мне скорее нужен был совет старшего, мудрого, порядочного человека, каким безусловно и является Армен Джигарханян. А точнее, мне хотелось воскликнуть: «Смотрите! Мне стыдно за свою страну! Но ведь вам же тоже стыдно за свою, ведь правда? И у нас, и у вас – все обалдели! Как жить среди всего этого?!»
Короче, звоните в психушку...
P.S.: Напоследок скажу, что мне в Ереване понравилось. За это отдельная благодарность тем, кто меня окружал, их чувству юмора и относительному легкомыслию, в хорошем смысле этого слова. Попади я в другую компанию, неизвестно, чем бы все закончилось. А так, закончилось все тоже культурно.
Юлия Адельханова
Ереван
сентябрь 2008
Опубликовано: 26-01-09