Дал интервью, письменно,
российскому изданию «Большой
Кавказ», представившемуся
в лице Антона Кривенюка.
Могли бы просто не опубликовать.
Но опубликовали, частично,
исказили, как им было нужно.
Грубо и глупо сопоставили,
и сделали свой изначально
заказанный вывод. Соболезную
Антону, который постеснялся
выслать мне ссылку на свой же
материал. Ниже – оригинал текста.
Георгий Ванян
Георгий Ванян
ИНТЕРВЬЮ «БОЛЬШОМУ КАВКАЗУ»
- На каком этапе находится развитие вашего проекта (если я ее правильно называю) международной миротворческой площадки на границе?
- Встречи на стыке границ Армении, Азербайджана и Грузии, Текалинский процесс, продолжиться летом, здесь пройдут четыре Южнокавказских гражданских слушания под открытым небом. Надеюсь, осенью этого года мы сможем также провести второй Текалинский фестиваль искусств. Есть и другие проекты, и мы, я думаю, уже на полпути к основанию постоянно действующего центра, который не только будет местом обсуждений региональных проблем, но и станет институтом влияния на фронтовую зону через группу быстрого реагирования по правам человека.
- Реакция на роман Айлисли в частности, показывает, что во всяком случае, для азербайджанского общества, противостояние и ненависть к Армении, своего рода составная часть "азербайджанского проекта". Не опускаются ли руки? Есть ли ощущение, что можно пробить стену и в этом направлении?
- Не согласен. Реакция на роман Айлисли не была однозначной. Это просто один из типичных эпизодов, иллюстрирующий нашу двадцатилетнюю войну.
Мой многолетний опыт борьбы позволяет видеть не только то, что на поверхности. Организованная травля писателя в Азербайджане, которая была поставлена как спектакль, с применением всех уже давно, со сталинских времен, наработанных приемов выражения «общественного мнения».
Другой спектакль, той же режиссерской школы, идет на сцене в Армении, где у ярых пропагандистов проснулась неописуемая любовь к этому произведению азербайджанской литературы. Те же люди-агенты «общественного мнения», которые ровно год назад поощряли насилие над организаторами Фестиваля азербайджанских фильмов в Армении, теперь в телячьем восторге смакуют кампанию, развернутую против Айлисли (и возможно «разочарованы», что азербайджанское общество недостаточно интенсивно ненавидит армян) и одновременно переводят «Каменные сны» на армянский, попутно создавая новые информационные поводы для травли автора этой книги.
Если бы наши общества были бы здоровыми, то защитникам Айлисли, не надо было бы говорить, что «мяч сейчас на поле армянской интеллигенции». Меня немного удручает слушать такое от умных людей. Если бы наши общества были здоровыми - одного Айлисли было бы достаточно для примирения двух народов.
Рассматривать процесс примирения в футбольных терминах, что, кстати, впервые применили в связи с армяно-турецкими протоколами, на мой взгляд, цинично и находится в плоскости извращенного гуманизма.
- Если смотреть шире Армении и Азербайджана, если смотреть на весь регион. Не кажется ли вам, что конфликты являются в каком-то смысле питательной средой для развития государственных проектов, и в них есть какой-то важный источник идентичности для обществ, которые живут в условиях продолжительных конфликтов с соседями?
- Так может показаться на первый взгляд. На самом деле все наоборот. Постсоветские конфликты, которые напоминают гладиаторские бои на всех возможных фронтах, разрушают, искажают идентичность обществ, особенно тех, которые одержали «военную победу». В современных условиях жизнеспособны те государственные проекты, которые питаются от конфликта гражданина с властью, и чем меньше насилия в этом конфликте, тем сильнее государство. Государственный проект может быть у Грузии, может быть в некоторой степени у Азербайджана, в тех своих проявлениях, которые обходят, игнорируют проблему территориальной целостности. С Арменией, которая в результате своей «победы» в карабахской войне была оккупирована Россией – случай более тяжелый.
- Нашли ли вы целевую аудиторию для идей, связанных с развитием миротворческих инициатив? На кого можно рассчитывать в Армении, Азербайджане или Грузии?
- В наших проектах расчет на свободных людей, которых много на Южном Кавказе. В миротворчестве нет целевой аудитории, миротворчество не является пропагандой идей, хотя так думают многие мои коллеги НПОшники. Миротворчество это участие и обмен – опытом, знаниями, чувствами. Это мотивированное общение, не проплаченных агентов, работающих на военизированную хунту, а людей, свободных людей. Найти оптимальный механизм, который будет отталкивать агентов, и привлекать свободных людей – в этом смысл моей деятельности.
17-04-13
- Встречи на стыке границ Армении, Азербайджана и Грузии, Текалинский процесс, продолжиться летом, здесь пройдут четыре Южнокавказских гражданских слушания под открытым небом. Надеюсь, осенью этого года мы сможем также провести второй Текалинский фестиваль искусств. Есть и другие проекты, и мы, я думаю, уже на полпути к основанию постоянно действующего центра, который не только будет местом обсуждений региональных проблем, но и станет институтом влияния на фронтовую зону через группу быстрого реагирования по правам человека.
- Реакция на роман Айлисли в частности, показывает, что во всяком случае, для азербайджанского общества, противостояние и ненависть к Армении, своего рода составная часть "азербайджанского проекта". Не опускаются ли руки? Есть ли ощущение, что можно пробить стену и в этом направлении?
- Не согласен. Реакция на роман Айлисли не была однозначной. Это просто один из типичных эпизодов, иллюстрирующий нашу двадцатилетнюю войну.
Мой многолетний опыт борьбы позволяет видеть не только то, что на поверхности. Организованная травля писателя в Азербайджане, которая была поставлена как спектакль, с применением всех уже давно, со сталинских времен, наработанных приемов выражения «общественного мнения».
Другой спектакль, той же режиссерской школы, идет на сцене в Армении, где у ярых пропагандистов проснулась неописуемая любовь к этому произведению азербайджанской литературы. Те же люди-агенты «общественного мнения», которые ровно год назад поощряли насилие над организаторами Фестиваля азербайджанских фильмов в Армении, теперь в телячьем восторге смакуют кампанию, развернутую против Айлисли (и возможно «разочарованы», что азербайджанское общество недостаточно интенсивно ненавидит армян) и одновременно переводят «Каменные сны» на армянский, попутно создавая новые информационные поводы для травли автора этой книги.
Если бы наши общества были бы здоровыми, то защитникам Айлисли, не надо было бы говорить, что «мяч сейчас на поле армянской интеллигенции». Меня немного удручает слушать такое от умных людей. Если бы наши общества были здоровыми - одного Айлисли было бы достаточно для примирения двух народов.
Рассматривать процесс примирения в футбольных терминах, что, кстати, впервые применили в связи с армяно-турецкими протоколами, на мой взгляд, цинично и находится в плоскости извращенного гуманизма.
- Если смотреть шире Армении и Азербайджана, если смотреть на весь регион. Не кажется ли вам, что конфликты являются в каком-то смысле питательной средой для развития государственных проектов, и в них есть какой-то важный источник идентичности для обществ, которые живут в условиях продолжительных конфликтов с соседями?
- Так может показаться на первый взгляд. На самом деле все наоборот. Постсоветские конфликты, которые напоминают гладиаторские бои на всех возможных фронтах, разрушают, искажают идентичность обществ, особенно тех, которые одержали «военную победу». В современных условиях жизнеспособны те государственные проекты, которые питаются от конфликта гражданина с властью, и чем меньше насилия в этом конфликте, тем сильнее государство. Государственный проект может быть у Грузии, может быть в некоторой степени у Азербайджана, в тех своих проявлениях, которые обходят, игнорируют проблему территориальной целостности. С Арменией, которая в результате своей «победы» в карабахской войне была оккупирована Россией – случай более тяжелый.
- Нашли ли вы целевую аудиторию для идей, связанных с развитием миротворческих инициатив? На кого можно рассчитывать в Армении, Азербайджане или Грузии?
- В наших проектах расчет на свободных людей, которых много на Южном Кавказе. В миротворчестве нет целевой аудитории, миротворчество не является пропагандой идей, хотя так думают многие мои коллеги НПОшники. Миротворчество это участие и обмен – опытом, знаниями, чувствами. Это мотивированное общение, не проплаченных агентов, работающих на военизированную хунту, а людей, свободных людей. Найти оптимальный механизм, который будет отталкивать агентов, и привлекать свободных людей – в этом смысл моей деятельности.
17-04-13
Кавказский Центр Миротворческих Инициатив
© Ассоциация Текали - info@southcaucasus.com
