ЭЛИНА АСРИЯН ПРОТИВ БЕЗДЕЙСТВИЯ СТАТЬИ 24 ЗАКОНА РА О ТЕЛЕВИДЕНИИ И РАДИОВЕЩАНИИ
Протокол Гражданского слушания
Ереван
04.07.2010
Истец: Элина Асриян
Ответчик: Давид Айрапетян
Председатель комиссии: Грант Аванесян
Члены комиссии: Саак Ованесян, Диана Саргсян, Гаяне Газазян, Ованес Ованесян, Армине Араратян,
Программу осуществляет:
Кавказский Центр Миротворческих Инициатив - Армения
в сотрудничестве с Факультетом философии и психологии ЕГУ
при поддержке Национального фонда демократии (NED)
Ереван
04.07.2010
Истец: Элина Асриян
Ответчик: Давид Айрапетян
Председатель комиссии: Грант Аванесян
Члены комиссии: Саак Ованесян, Диана Саргсян, Гаяне Газазян, Ованес Ованесян, Армине Араратян,
Программу осуществляет:
Кавказский Центр Миротворческих Инициатив - Армения
в сотрудничестве с Факультетом философии и психологии ЕГУ
при поддержке Национального фонда демократии (NED)
ВЫСТУПЛЕНИЕ ИСТЦА
Уважаемые дамы и господа! Сегодня я представлю Вам «Закон о телевидении и радио», принятый 9 ноября 2000 года, и предложу осудить его за бездействие Статьи 24, и частности его пункты б, д, ж.
С Вашего позволения процитирую их полностью:
«Статья 24. Недопустимость
злоупотребления телерадиопередачами
Запрещается использовать телерадиопередачи в целях:
… б) разжигания национальной, расовой и религиозной вражды или розни;
… д) распространения призывов к уголовно наказуемым или законодательно запрещенным деяниям;
… ж) трансляции передач, пропагандирующих культ насилия и жестокости, унижающих человеческое достоинство и оказывающих негативное влияние на воспитание несовершеннолетних».
Принимая за основу статью третью Конституции РА, где отмечено, что человек, его достоинство, основные права и свободы являются высшей ценностью, а также положение статьи 23 о том, что каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни.
Имея целью обеспечить свободную и законную деятельность средств массовой информации в Армении, защиту гражданских прав и свобод,
Стремясь оградить детей и молодежь от пропаганды антиобщественного, аморального, преступного образа жизни
Заботясь о надлежащей пропаганде и распространении национальных ценностей и идей, а также чистоте армянского языка,
Придавая осмысленность тому, что в качестве армянского вида и народа укрепляя нашу независимость и государственность, мы должны создать необходимые качества полноценного гражданина,
Предъявляю иск от имени ряда граждан, подписи которых прилагаю, против бездействия статьи 24 (Недопустимость злоупотребления телерадиопередачами) закона РА о телевидении и радио, и в частности пунктов «д», «ж» и «б» .
21-ый век можно считать веком всевластия СМИ. Наше отношение к явлениям, и даже наше восприятие того, что можно считать или не считать проблемой, очень часто предопределяются по информации, которая поступает через СМИ. Поэтому можно с уверенностью считать их средством управления массовым сознанием. СМИ тоталитарны по сути, поскольку стараются взять под свой контроль волю, мысли и чувства людей… и это у них неплохо получается. Фактически в определении СМИ в качестве «четвертой власти» речь идет об их власти над нашим сознанием. Они, с одной стороны, ограничивают свободу человека, с другой – искажают его восприятие реальности.
Взяв за основу результаты опроса проведенного нами в феврале 2010, (в опросе участвовало 300 человек), можем сказать, что сегодня в Армении телевидение является наиболее влиятельным источником информации. И это не удивительно, потому что есть известная истина в психологии: визуальный источник восприятия всегда кажется более достоверным, своим визуальным ощущениям люди больше доверяют. Телевидение имеет гипнотическое воздействие, которое приводит к сужению мышления и снижению уровня критического отношения. В созданных сегодня условиях конкуренции телеканалы борются за рейтинг, и как известно в борьбе все методы хороши. Развлечь зрителей и тем самым привлечь их внимание, разжечь любопытство к предлагаемому продукту – передаче, сериалу и т.п. и создать постоянное желание смотреть именно этот продукт – вот такая задача поставлена. Этот процесс осуществляется с использованием манипулятивных техник, в данном случае с применением формулы повышения эффективности рекламы. И получается, что несмотря на свою формально основную функцию передавать информацию, сегодня телевидение строит деятельность на достижении высоких рейтингов, следовательно, на развлекательной составляющей. При этом, конечно же, не может быть и речи о приоритете функции передачи общепринятых норм молодому поколению.
Но информационное воздействие, тем не менее, оказывается, и целью, а следовательно и результатом этого воздействия становится изменение поведения. Об этом можно судить по статистическим данным. В течение 2008-2009 гг, во время трансляции сериала «Ворогайт» («Западня»), по данным МВД, в Армении в два раза выросло количество преступлений с нанесением тяжкого вреда здоровью и количество убийств, совершенных несовершеннолетними. Притом, преступления в основном были совершены способами, показанными в сериале. В сериале показывается уголовно наказуемое, запрещенное законом поведение, довольно много в нем также сцен жестокости и насилия. Хотя данный сериал не единственный, который может сегодня быть объектом обсуждения и критики. Примеров множество, и я воздержусь от рассмотрения каждого из них, отмечу только, что многие из них нарушают положения статьи 24 и приводят к отмеченным выше психологическим последствиям.
На практике нарушается также пункт «б» этой статьи, которая запрещает «разжигание национальной, расовой и религиозной вражды или розни». В телеэфире, даже на общественных каналах, часто используются ярлыки, особенно во время показа встреч предвыборных кампаний и политических дебатов. Например, в передаче «Урвагиц» телеканала «Кентрон», многократно был использован ярлык «карабахский клан», в течение 2009 года – 29 раз. Употребляются также в качестве ярлыков слова – апаранец, ленинаканец, карабахец.
Как показывает статистика, наиболее уязвимой группой являются подростки, у которых в силу возрастных особенностей довольно сильно проявляется тенденция отожествления с героем-референтом, а телегерои очень часто становятся референтными для подростков, и отсюда следует, что довольно опасно показывать отрицательных героев в положительных контекстах. Отожествляя себя с каким-либо отрицательным персонажем, подросток воспроизводит также и его поведение, присваивает себе все нормы и правила, которыми руководствуется этот персонаж.
Любой человек обладающий правом теле и радио- трансляции обязан принять меры, чтобы в его эфире были исключены поощрительные трактовки в отношении аморальности, сексуальной необузданности, насилия и жестокости, а также трактовки, противоречащие национальной ценностной системе и принципам общества, принявшего демократические ценности.
Я ни в коем случае не призываю к идее введения цензуры, мой иск обоснован на риске негативного психологического воздействия, которое запрещается законом. Моя цель призвать это закон к действию.
Конец доклада.
Председатель, обращаясь ко всем, предлагает задавать вопросы Ответчику.
Армине Араратян, член комиссии: Как вы себе представляете действие этого закона? Должен быть создан специальный институт по изучению и экспертизе эфира? И как можно в этом случае исключить коррупцию и произвол?
Истец: Как я уже сказала, я не призываю вводить цензуру, действие закона является нормой демократического государства, и именно соблюдения этой нормы я требую.
Ованес Ованесян, член комиссии: В обсуждаемом Законе не предусмотрены меры наказания за перечисленные нарушения, и поэтому предыдущий вопрос считаю вполне резонным, и как я понял этот вопрос остается открытым. Мой вопрос к Истцу: что конкретно надо предпринять, чтобы Закон действовал?
Истец: Законы пишутся для того, чтобы они исполнялись. В прерогативу Комитета телевидения и радиовещания входит право лишения лицензий и частот вещания. Думаю подобное наказание может быть применено и в случаях о которых я говорила.
Гаяне Газазян, член комиссии: В своей речи Вы с негативным критическим оттенком говорили о том, что телевидение пользуется манипулятивными методами, в таком случае как вы прокомментируете преподавание тех же технологий у нас, в государственном университете?
Истец: Спасибо за интересный вопрос. Манипулятивная технология сама по себе, и сам по себе процесс манипуляции не может считаться положительным, поскольку он направлен на контроль над сознанием человека и лишение его права выбора. По моему мнению, цель преподавания манипулятивных технологий – помочь будущим специалистам правильно ориентироваться в информационном поле, распознавать и следовательно не реагировать на манипуляции.
Гаяне Газазян: Если как вы сказали преподавание манипулятивных технологий служит самозащите людей, то почему в этом случае этот курс слушают только 20 человек ежегодно, почему он не преподается более широко, не охватывает возможно широкие слои. Ведь каждый человек нуждается в подобной защите? И тот факт, что эти технологии преподаются узком кругу, не является ли свидетельством того, что цель в этом случае – обучение их применению?
Истец: Думаю что в преподавании этих технологий все же превалирует умение распознавать и защищаться от манипуляций.
Диана Саргсян, член комиссии: В своем иске Вы привели в качестве примера конкретный сериал, конкретного телеканала. Не секрет, что помимо телевидения источником информации является также и интернет, есть также диски с видеофильмами, доступ к которым, можно сказать, настолько же широк, как и к телевидению. Как вы представляете контроль над этим рынком потребления?
Истец: Я согласна с вами, что рынок видеопродукции невозможно контролировать, даже если вводить определенные ограничения. Но проблема, выдвинутая моим иском другая. За телевидением закреплены определенные функции, и доступ к нему позвольте заметить все-таки самый открытый, во всяком случае, у нас, в Армении. И нельзя оставлять все как есть на телевидении, мотивируя лишь тем, что все равно найдутся альтернативные источники подобной видеопродукции.
Саак Ованесян, член комиссии: Вы приводили сводку МВД в период демонстрации сериала, не думаете ли, что рост преступности мог быть спровоцирован не сериалом, а социальными трудностями этого периода?
Истец: Конечно же, объяснять какое-то явление только одним фактором неправильно. Но что касается конкретно этого примера, телевидение как фактор имеет большое значение, поскольку именно оно сгущает существующие проблемы, более того, в качестве положительного демонстрирует явно асоциальное поведение. И именно фактор телевидения на фоне многочисленных социальных проблем может стать «последней каплей» к противоправным действиям.
Вопрос из аудитории: Есть ли конкретные критерии, выработанные экспертами, например для определения степени жестокости?
Истец: Нет.
Вопрос из аудитории: В таком случае на основании чего мы можем определить вредность или полезность какой-либо продукции?
Истец: Универсальных критериев нет.
Вопрос из аудитории: Не лучше ли направить энергию и ресурсы на воспитание детей в школах, учить их правильно ориентироваться в потоке информации, вместо того чтобы ставить какие-то ограничения на телевидении?
Истец: Мой иск имеет целью привлечь внимание общества к проблеме, что само по себе тоже может привести к изменению в подходах, в том числе в сфере воспитания детей.
Вопрос из аудитории: Что Вы думаете об исторической продукции, о фильмах, рассказывающих о Великой Отечественной, Геноциде. Не являются ли они также источником жестокости и насилия?
Истец: Все дело в контексте. В названных Вами фильмах жестокость – атрибут, необходимый для укрепления образа врага, а в сериалах, о которых я говорю, жестокость показана в положительном контексте, это атрибут героя.
Вопрос из аудитории: А разве жестокость, показанная в негативном аспекте не может стать примером для подражания?
Истец: Конечно же, может, при условии негативизма. Но таких случаев в процентном отношении намного меньше.
Вопрос из аудитории: Создание образа врага, путем демонстрации его жестокости, и внушение ненависти Вы считаете положительным явлением?
Истец: Это уже область идеологии. В патриотической продукции могут быть изъяны, но если на сегодня такова идеология государства… Сегодня тема войны для нас актуальна и у нас есть задача актуализации образа врага. Да, это тоже манипуляция, но она проводится во имя государственных интересов.
Председатель объявляет об окончании сессии вопросов и передает слово Ответчику.
ОТВЕТНАЯ РЕЧЬ ДАВИДА АЙРАПЕТЯНА
Принятый в 2000 г. «Закон о телевидении и радио» был призван урегулировать поле, оказывающее сильное влияние на сознание народа, и тем не менее, находящееся мягко говоря в «полу-хаотическом» состоянии.
Если сейчас Истец указывает на некоторые частные случаи нарушения Закона, к которым я обращусь позже, то можно переместиться хотя бы на несколько лет назад и заметить, что до принятия этого закона многократно и чаще нарушались многие права и свободы человека.
Закон был большим шагом вперед. И все реформы осуществляются шаг за шагом, а не прыжками. После принятия Закона Национальный Комитет Телевидения и Радио (НКТР) достиг того, что эфир в основном очистился от иностранного языка. Можно сказать это был первый и важнейших из шагов, который был сделан на трудном пути исполнения этого закона. Следующим шагом, который был сделан НКТР при содействии Общественного Совета, было очищение эфира от передач и фильмов, несущих потенциальную угрозу психике личности. И это уже частично реализовано. Возможно, Истец этого не замечает, или не считает эти меры достаточными, но позвольте отдельно обратиться к каждому из аргументов, выдвинутых Истцом.
Не умаляя роли телевидения в нашей жизни, не хотел бы, чтобы она была преувеличена и переоценена, чем занимается Истец, утверждает, что «телевидение имеет гипнотическое воздействие, которое приводит к сужению мышления и снижению уровня критического отношения». Я сейчас, например, по той же логике, с тем же успехом подвергаю Вас гипнотическому воздействию. Если мы говорим о подсознательном воздействии, то душевный мир каждого из нас в течение дня подвергается различным воздействиям окружающего нас микромира, и только малая часть этих воздействий происходит через телевидение. Манипуляций очень много в нашей каждодневной жизни, но разве можно подводить их все под гипнотическое воздействие? Если можно, то давайте закроем наш отдел психологии и пойдем домой, потому что в таком случае, почему мы учимся управлять сознанием? Вопрос в том, с какой целью мы осуществляем управление сознанием.
Я не могу не согласиться: и телевидение, и газеты, и книги, которые мы читаем, меняют наше поведение. Но сохранение сознательного состояния личности состоит не в урезании программ телевидения и радио, а в повышении уровня критического сознания каждого из нас и формирования соответствующей культуры. Здесь думаю нужно выбрать правильное направление и не делать из телевидения «козла отпущения».
Не могу не согласится с тем, что транслируемые в эфире программы могут привести к изменениям в поведении, но могу с уверенностью утверждать, что данное влияние не является осознанным и направленным. Здесь очень важна работа специалистов в том направлении, чтобы возможные неосознанные негативные влияния были устранены или доведены до минимума. А что мы, психологи, делаем в этом направлении? Что мы делаем, чтобы помочь телевидению? Практически ничего.
Утверждать, что удвоение числа случаев убийств и нанесения тяжких телесных повреждений, совершенных подростками, является следствием телесериала, по меньшей мере, является неправильным обобщением, поскольку по телевидению показывается то, что твориться в нашем окружении. Как специалист считаю, что нельзя показывать нашу серую действительность как она есть на телеэкране. Но также задумываюсь над тем, следствием телеэфира или следствием нарастающего в нашей жизни насилия является рост подростковой преступности? Думаю, что мы – специалисты, вместо того, чтобы ратовать за цензуру и демонстрацию «розовой» реальности на экране, должны пытаться трезво оценить нашу действительность и пытаться поменять что-либо в реальной жизни, и это, конечно же, приведет к развитию и совершенствованию эфира.
Что касается сеяния внутринациональной розни, то мы сами в каждодневной жизни постоянно сочиняем анекдоты, рассказываем истории. Закон делает попытку если не исключить, то хотя бы свести к минимуму случаи, могущие привести к розни. Но снять из эфира то, что есть в реальной жизни, чрезмерно трудно, и даже невозможно. И я не согласен с тем, например, что анекдоты сеют национальную рознь.
У человека есть право выбора – смотреть или не смотреть. И вместо того, чтобы ограничивать источники информации, надо просто информировать зрителя о возможных негативных последствиях, и в тоже время оставлять за ним право выбора.
Хочу отметить, что все общепринятые ограничения и критерии, например гриф «до 18» направлены не на создающего продукцию, а на потребителя. Они являются ориентиром, и каждый решает для себя пользоваться этой продукцией или нет. И если у нас недостаточно ресурсов для того, чтобы вести работу со зрителем, это не значит, что надо выбрать легкий путь запретов.
Нам, к сожалению, хорошо знакомы негативные последствия цензуры. И кто будет решать, что можно показывать, а что – нельзя? По каким критериям мы определим различие между тем же сериалом «Ворогайт» и фильмом «Крестный отец». По известности режиссера, по бюджету? Ведь в обоих случаях мы видим представителей преступного мира в положительных тонах. Или решаем не показывать оба фильма? И в этом случае, не лишаемся ли возможности смотреть шедевры мирового кино? Смею утверждать, что по этой логике в один прекрасный день мы окажемся в такой ситуации, что из эфира голосом знаменитого советского диктора прозвучит: «В Республике Армения секса нет».
Никто не может возразить, что надо исключить насилие из эфира, но прежде чем переходить к цензуре нужно будет решить, каким будет тот орган, который должен решать, что можно показывать, а что нет. До тех пор пока не определены подобные четкие критерии, считаю, что осуществление цензуры будет опасным и гибельным для нашего эфира и общества.
В завершении отмечу, что прежде чем преступить к цензуре на телевидении, лучше заняться «цензурой» нашей действительности, чтобы ее маленькая виртуальная модель – эфир, был адекватным, безопасным и развивающим. Спасибо.
Армине Араратян, член комиссии: Вы отметили в своем выступлении, в качестве положительного тот факт, что наш эфир был очищен от иностранных языков, не считаете ли Вы что этот тотальный процесс и его результаты стали ущемлением прав национальных меньшинств?
Ответчик: Во-первых, не думаю, что этот процесс можно назвать тотальным, поскольку он проходил по определенному графику, постепенно, до 2002 года лишь 20 процентов эфира было на армянском, и с каждым годом этот показатель наращивается по плану предусмотренному до 2012 года. И во-вторых, что касается нацменьшинств, я думаю, их право иметь эфир не ограничивается этим процессом.
Армине Араратян: Вы также отметили, что проведена определенная работа по очищению эфира от вредных передач. Не думаете ли, что и это очищение создало вакуум который сейчас заполнился низкопробной продукцией?
Ответчик: Процесс очищения идет, но говорить о том, что нельзя показывать то, или это, то есть применять какие-то критерии, по-моему нельзя. Я лично наблюдаю в нашем эфире не вакуум, а наоборот, здесь есть тенденция перенасыщения.
Гаяне Газазян: Я тоже хочу обратиться к Вашему утверждению о том, что есть процесс очищения эфира. Как Вы думаете, что хуже: передачи на русском языке, или то, что большинство нашей молодежи говорит на воровском жаргоне?
Ответчик: Освободить эфир от русского языка – действительно нужно. Чем его заменить – это другой вопрос. Я согласен с Вами, что нельзя заменять его уличным жаргоном, но здесь есть еще и другой вариант постановки вопроса: Можем ли мы очистить микросферу от какого-либо явления, которое есть в макросфере? Мы выбрали неправильный путь. Например заявляем – давайте искореним коррупцию в образовательной сфере. Это также невозможно, как невозможно очистить эфир от жаргона, который повседневно употребляется в нашей жизни. Правильный путь – очистить нашу речь от жаргона, и в этом случае телевидение естественно тоже освободиться от него. Если в школе и в университете учитель и преподаватель говорить со студентом на жаргоне, запрещать тот же словарный запас на телевидении невозможно.
Конец доклада.
Председатель, обращаясь ко всем, предлагает задавать вопросы Ответчику.
Гаяне Газазян: В качестве реплики хочу заметить, что макросфере лично я не слышу жаргона, и сталкиваюсь с ним только в микросфере - на ТВ. Мой второй вопрос касается вашего утверждения о том, что вы сравниваете употребление ярлыков в политических дебатах с ярлыками в анекдотах. Можете ли вы привести хоть один пример, когда анекдот стал основой идеологии и основой политических действий? И на каком основании вы ставите знак равенства между анекдотами и употреблением ярлыков в эфире?
Ответчик: А Вы можете привести обратный пример: когда ярлык, употребленный в эфире, привел к каким-либо политическим действиям?
Гаяне Газазян: Пожалуйста, небезызвестное нам всем оппозиционное движение строит свою идеологию на необходимости лишения власти тех, кто является носителем ярлыков.
Ответчик: То есть Вы призываете запретить политическим деятелям говорить в эфире?
Гаяне Газазян: Если они нарушают закон и сеют национальную рознь – то да.
Ответчик: В таком случае ответьте мне, пожалуйста, кто именно будет решать, какое слово является ярлыком, а какое – нет? Не кажется ли Вам, что такой дорогой мы прямо вернемся в Советский Союз?
Ованес Ованесян: Как Вы относитесь к выражениям с нецензурным подтекстом в эфире?
Ответчик: Вы сами говорите о подтексте. Как бы я к этому не относился, я уверен, что любые критерии контроля станут ограничением свободы, что намного хуже, чем нецензурность.
Вопрос из аудитории: Ваше восприятие всех проблем находится в плоскости восприятия телевидения как зеркала реальности. Не считаете ли, что у телевидения есть также функция изменения этой реальности, воздействия – и в этом смысле телевидение может быть инструментом воспитания и не логично, что применение этого инструмента должно ограничиваться государством?
Ответчик: Но каким должен быть механизм этого ограничения – опять-таки, как определять границу, созывать референдум?
Председатель комиссии, констатируя, что вопросы и ответы грозят перейти в фазу бесконечного спора, передает слово членам комиссии для комментариев.
Армине Араратян: Любой закон может трактоваться по-разному, все зависит от цели того, кто трактует. Я думаю, что ни один ограничительный закон не может заставить людей создавать качественную продукцию, или же поменять человеческую сущность и изменить степень его духовности. А для создания качественного телевидения есть более эффективные методы, которые не предполагают не запреты и наказание, а поощрение, которое может заинтересовать СМИ к созданию более качественных моделей.
Гаяне Газазян: Если говорить об агрессии, то по закону храповика, уменьшить ее невозможно, и поэтому сегодня наша первоочередная задача - не увеличивать ее. Сегодняшнее слушание было посвящено бездействию закона, принятого в 2000 году, и не думаю, что было корректно рассматривать какие-либо процессы сравнивая наши дни с прошлым десятилетней давности. Если сравним 2010-ый с более близким периодом, прогресс будет не столь заметен. Например, принятый два с половиной года назад Закон об ограничении рекламы – до сих пор не действует.
Диана Саргсян: Исследования в области психологии личности свидетельствуют, что в процессе массовой коммуникации существуют многочисленные социально-психологические факторы, которые способствуют психологической уязвимости личности. Самым известным в исследованиях массовой коммуникации считается подход Лассвела, согласно которому процесс массовой коммуникации включает передающую и принимающую стороны. И если между этими сторонами есть неуравновешенность в плане содержания, способа передачи, то для обоих сторон проявляется отрицательное воздействие: передающая сторона становится некачественной, принимающая входит в группу риска различных изменений поведения. К сожалению, на этом слушании мы не получили ответа на вопрос, что делать, чтобы избежать этого отрицательного воздействия.
Саак Ованесян: Я абсолютно уверен, что многие негативные явления в нашем обществе, в особенности в среде молодежи, являются средством пропаганды телевидения. И поэтому считаю, что запреты и санкции должны применяться обязательно.
Ованес Ованесян: Приветствую инициативу организаторов слушания, Истца и Ответчика организовать обсуждение столь сложной, комплексной и очень актуальной для нашего общества проблемы. Несомненно, в период после получения независимости СМИ Армении, и в частности телевидение и радио прошли важный этап развития, программы стали разнообразнее и технически качественнее. Данному периоду развития присущи ряд проблем, которые довольно детально представила Элина Асриян в своем иске: ненормативная лексика, вульгаризмы, пропаганда антинациональной и антивоспитательной ценностной системы и т.д. Каков путь к решению этих проблем?
Несколько месяцев назад Комиссия по становлению гражданского общества Общественного Совета Армении инициировала обсуждение вокруг этих вопросов. Обсуждения прошли в накаленной обстановке, в особенности нетерпимой была позиция журналистов. Тем не менее, по результатам дискуссий были обрисованы 3 подхода к решению проблем:
а) с целью упорядочения эфира ужесточить систему, ввести новые более строгие санкции, в законах и нормативных актах, регулирующих данную сферу,
б) исключить какое-либо вмешательство в деятельность СМИ, более того, расширить зону их свободы, дав возможность действовать по логике свободных рыночных отношений,
в) не ужесточать систему санкций и ставить акцент на саморегулирование СМИ, на формирование механизмов инициативного регулирования собственной профессиональной деятельности.
В итоге Общественный Совет посчитал целесообразным повести процесс в третьем направлении. С этой целью в Общественном совете была разработана «Хартия этических принципов деятельности теле и радио эфира», которая была представлена телекомпаниям, действующим в Ереване, и на данный момент этот документ подписали 12 ведущих телекомпаний.
На нашем слушании Ответчику удалось привести внушительные аргументы в пользу сохранения свободы в деятельности телекомпаний, тем не менее, актуальность проблем, обрисованных в иске, остается и связанная с ними озабоченность тоже остается на повестке дня.
Аудитории предстоит тяжелый выбор, и единственное утешение в том, что поле «за» и «против» четко вырисовано как в процессе докладов, так и в процессе вопросов и ответов.
Кто считает аргументы и взгляд Истца более обоснованными?
За – 23
Против – 19
Воздержавшихся – 4
Если сейчас Истец указывает на некоторые частные случаи нарушения Закона, к которым я обращусь позже, то можно переместиться хотя бы на несколько лет назад и заметить, что до принятия этого закона многократно и чаще нарушались многие права и свободы человека.
Закон был большим шагом вперед. И все реформы осуществляются шаг за шагом, а не прыжками. После принятия Закона Национальный Комитет Телевидения и Радио (НКТР) достиг того, что эфир в основном очистился от иностранного языка. Можно сказать это был первый и важнейших из шагов, который был сделан на трудном пути исполнения этого закона. Следующим шагом, который был сделан НКТР при содействии Общественного Совета, было очищение эфира от передач и фильмов, несущих потенциальную угрозу психике личности. И это уже частично реализовано. Возможно, Истец этого не замечает, или не считает эти меры достаточными, но позвольте отдельно обратиться к каждому из аргументов, выдвинутых Истцом.
Не умаляя роли телевидения в нашей жизни, не хотел бы, чтобы она была преувеличена и переоценена, чем занимается Истец, утверждает, что «телевидение имеет гипнотическое воздействие, которое приводит к сужению мышления и снижению уровня критического отношения». Я сейчас, например, по той же логике, с тем же успехом подвергаю Вас гипнотическому воздействию. Если мы говорим о подсознательном воздействии, то душевный мир каждого из нас в течение дня подвергается различным воздействиям окружающего нас микромира, и только малая часть этих воздействий происходит через телевидение. Манипуляций очень много в нашей каждодневной жизни, но разве можно подводить их все под гипнотическое воздействие? Если можно, то давайте закроем наш отдел психологии и пойдем домой, потому что в таком случае, почему мы учимся управлять сознанием? Вопрос в том, с какой целью мы осуществляем управление сознанием.
Я не могу не согласиться: и телевидение, и газеты, и книги, которые мы читаем, меняют наше поведение. Но сохранение сознательного состояния личности состоит не в урезании программ телевидения и радио, а в повышении уровня критического сознания каждого из нас и формирования соответствующей культуры. Здесь думаю нужно выбрать правильное направление и не делать из телевидения «козла отпущения».
Не могу не согласится с тем, что транслируемые в эфире программы могут привести к изменениям в поведении, но могу с уверенностью утверждать, что данное влияние не является осознанным и направленным. Здесь очень важна работа специалистов в том направлении, чтобы возможные неосознанные негативные влияния были устранены или доведены до минимума. А что мы, психологи, делаем в этом направлении? Что мы делаем, чтобы помочь телевидению? Практически ничего.
Утверждать, что удвоение числа случаев убийств и нанесения тяжких телесных повреждений, совершенных подростками, является следствием телесериала, по меньшей мере, является неправильным обобщением, поскольку по телевидению показывается то, что твориться в нашем окружении. Как специалист считаю, что нельзя показывать нашу серую действительность как она есть на телеэкране. Но также задумываюсь над тем, следствием телеэфира или следствием нарастающего в нашей жизни насилия является рост подростковой преступности? Думаю, что мы – специалисты, вместо того, чтобы ратовать за цензуру и демонстрацию «розовой» реальности на экране, должны пытаться трезво оценить нашу действительность и пытаться поменять что-либо в реальной жизни, и это, конечно же, приведет к развитию и совершенствованию эфира.
Что касается сеяния внутринациональной розни, то мы сами в каждодневной жизни постоянно сочиняем анекдоты, рассказываем истории. Закон делает попытку если не исключить, то хотя бы свести к минимуму случаи, могущие привести к розни. Но снять из эфира то, что есть в реальной жизни, чрезмерно трудно, и даже невозможно. И я не согласен с тем, например, что анекдоты сеют национальную рознь.
У человека есть право выбора – смотреть или не смотреть. И вместо того, чтобы ограничивать источники информации, надо просто информировать зрителя о возможных негативных последствиях, и в тоже время оставлять за ним право выбора.
Хочу отметить, что все общепринятые ограничения и критерии, например гриф «до 18» направлены не на создающего продукцию, а на потребителя. Они являются ориентиром, и каждый решает для себя пользоваться этой продукцией или нет. И если у нас недостаточно ресурсов для того, чтобы вести работу со зрителем, это не значит, что надо выбрать легкий путь запретов.
Нам, к сожалению, хорошо знакомы негативные последствия цензуры. И кто будет решать, что можно показывать, а что – нельзя? По каким критериям мы определим различие между тем же сериалом «Ворогайт» и фильмом «Крестный отец». По известности режиссера, по бюджету? Ведь в обоих случаях мы видим представителей преступного мира в положительных тонах. Или решаем не показывать оба фильма? И в этом случае, не лишаемся ли возможности смотреть шедевры мирового кино? Смею утверждать, что по этой логике в один прекрасный день мы окажемся в такой ситуации, что из эфира голосом знаменитого советского диктора прозвучит: «В Республике Армения секса нет».
Никто не может возразить, что надо исключить насилие из эфира, но прежде чем переходить к цензуре нужно будет решить, каким будет тот орган, который должен решать, что можно показывать, а что нет. До тех пор пока не определены подобные четкие критерии, считаю, что осуществление цензуры будет опасным и гибельным для нашего эфира и общества.
В завершении отмечу, что прежде чем преступить к цензуре на телевидении, лучше заняться «цензурой» нашей действительности, чтобы ее маленькая виртуальная модель – эфир, был адекватным, безопасным и развивающим. Спасибо.
Армине Араратян, член комиссии: Вы отметили в своем выступлении, в качестве положительного тот факт, что наш эфир был очищен от иностранных языков, не считаете ли Вы что этот тотальный процесс и его результаты стали ущемлением прав национальных меньшинств?
Ответчик: Во-первых, не думаю, что этот процесс можно назвать тотальным, поскольку он проходил по определенному графику, постепенно, до 2002 года лишь 20 процентов эфира было на армянском, и с каждым годом этот показатель наращивается по плану предусмотренному до 2012 года. И во-вторых, что касается нацменьшинств, я думаю, их право иметь эфир не ограничивается этим процессом.
Армине Араратян: Вы также отметили, что проведена определенная работа по очищению эфира от вредных передач. Не думаете ли, что и это очищение создало вакуум который сейчас заполнился низкопробной продукцией?
Ответчик: Процесс очищения идет, но говорить о том, что нельзя показывать то, или это, то есть применять какие-то критерии, по-моему нельзя. Я лично наблюдаю в нашем эфире не вакуум, а наоборот, здесь есть тенденция перенасыщения.
Гаяне Газазян: Я тоже хочу обратиться к Вашему утверждению о том, что есть процесс очищения эфира. Как Вы думаете, что хуже: передачи на русском языке, или то, что большинство нашей молодежи говорит на воровском жаргоне?
Ответчик: Освободить эфир от русского языка – действительно нужно. Чем его заменить – это другой вопрос. Я согласен с Вами, что нельзя заменять его уличным жаргоном, но здесь есть еще и другой вариант постановки вопроса: Можем ли мы очистить микросферу от какого-либо явления, которое есть в макросфере? Мы выбрали неправильный путь. Например заявляем – давайте искореним коррупцию в образовательной сфере. Это также невозможно, как невозможно очистить эфир от жаргона, который повседневно употребляется в нашей жизни. Правильный путь – очистить нашу речь от жаргона, и в этом случае телевидение естественно тоже освободиться от него. Если в школе и в университете учитель и преподаватель говорить со студентом на жаргоне, запрещать тот же словарный запас на телевидении невозможно.
Конец доклада.
Председатель, обращаясь ко всем, предлагает задавать вопросы Ответчику.
Гаяне Газазян: В качестве реплики хочу заметить, что макросфере лично я не слышу жаргона, и сталкиваюсь с ним только в микросфере - на ТВ. Мой второй вопрос касается вашего утверждения о том, что вы сравниваете употребление ярлыков в политических дебатах с ярлыками в анекдотах. Можете ли вы привести хоть один пример, когда анекдот стал основой идеологии и основой политических действий? И на каком основании вы ставите знак равенства между анекдотами и употреблением ярлыков в эфире?
Ответчик: А Вы можете привести обратный пример: когда ярлык, употребленный в эфире, привел к каким-либо политическим действиям?
Гаяне Газазян: Пожалуйста, небезызвестное нам всем оппозиционное движение строит свою идеологию на необходимости лишения власти тех, кто является носителем ярлыков.
Ответчик: То есть Вы призываете запретить политическим деятелям говорить в эфире?
Гаяне Газазян: Если они нарушают закон и сеют национальную рознь – то да.
Ответчик: В таком случае ответьте мне, пожалуйста, кто именно будет решать, какое слово является ярлыком, а какое – нет? Не кажется ли Вам, что такой дорогой мы прямо вернемся в Советский Союз?
Ованес Ованесян: Как Вы относитесь к выражениям с нецензурным подтекстом в эфире?
Ответчик: Вы сами говорите о подтексте. Как бы я к этому не относился, я уверен, что любые критерии контроля станут ограничением свободы, что намного хуже, чем нецензурность.
Вопрос из аудитории: Ваше восприятие всех проблем находится в плоскости восприятия телевидения как зеркала реальности. Не считаете ли, что у телевидения есть также функция изменения этой реальности, воздействия – и в этом смысле телевидение может быть инструментом воспитания и не логично, что применение этого инструмента должно ограничиваться государством?
Ответчик: Но каким должен быть механизм этого ограничения – опять-таки, как определять границу, созывать референдум?
Председатель комиссии, констатируя, что вопросы и ответы грозят перейти в фазу бесконечного спора, передает слово членам комиссии для комментариев.
Армине Араратян: Любой закон может трактоваться по-разному, все зависит от цели того, кто трактует. Я думаю, что ни один ограничительный закон не может заставить людей создавать качественную продукцию, или же поменять человеческую сущность и изменить степень его духовности. А для создания качественного телевидения есть более эффективные методы, которые не предполагают не запреты и наказание, а поощрение, которое может заинтересовать СМИ к созданию более качественных моделей.
Гаяне Газазян: Если говорить об агрессии, то по закону храповика, уменьшить ее невозможно, и поэтому сегодня наша первоочередная задача - не увеличивать ее. Сегодняшнее слушание было посвящено бездействию закона, принятого в 2000 году, и не думаю, что было корректно рассматривать какие-либо процессы сравнивая наши дни с прошлым десятилетней давности. Если сравним 2010-ый с более близким периодом, прогресс будет не столь заметен. Например, принятый два с половиной года назад Закон об ограничении рекламы – до сих пор не действует.
Диана Саргсян: Исследования в области психологии личности свидетельствуют, что в процессе массовой коммуникации существуют многочисленные социально-психологические факторы, которые способствуют психологической уязвимости личности. Самым известным в исследованиях массовой коммуникации считается подход Лассвела, согласно которому процесс массовой коммуникации включает передающую и принимающую стороны. И если между этими сторонами есть неуравновешенность в плане содержания, способа передачи, то для обоих сторон проявляется отрицательное воздействие: передающая сторона становится некачественной, принимающая входит в группу риска различных изменений поведения. К сожалению, на этом слушании мы не получили ответа на вопрос, что делать, чтобы избежать этого отрицательного воздействия.
Саак Ованесян: Я абсолютно уверен, что многие негативные явления в нашем обществе, в особенности в среде молодежи, являются средством пропаганды телевидения. И поэтому считаю, что запреты и санкции должны применяться обязательно.
Ованес Ованесян: Приветствую инициативу организаторов слушания, Истца и Ответчика организовать обсуждение столь сложной, комплексной и очень актуальной для нашего общества проблемы. Несомненно, в период после получения независимости СМИ Армении, и в частности телевидение и радио прошли важный этап развития, программы стали разнообразнее и технически качественнее. Данному периоду развития присущи ряд проблем, которые довольно детально представила Элина Асриян в своем иске: ненормативная лексика, вульгаризмы, пропаганда антинациональной и антивоспитательной ценностной системы и т.д. Каков путь к решению этих проблем?
Несколько месяцев назад Комиссия по становлению гражданского общества Общественного Совета Армении инициировала обсуждение вокруг этих вопросов. Обсуждения прошли в накаленной обстановке, в особенности нетерпимой была позиция журналистов. Тем не менее, по результатам дискуссий были обрисованы 3 подхода к решению проблем:
а) с целью упорядочения эфира ужесточить систему, ввести новые более строгие санкции, в законах и нормативных актах, регулирующих данную сферу,
б) исключить какое-либо вмешательство в деятельность СМИ, более того, расширить зону их свободы, дав возможность действовать по логике свободных рыночных отношений,
в) не ужесточать систему санкций и ставить акцент на саморегулирование СМИ, на формирование механизмов инициативного регулирования собственной профессиональной деятельности.
В итоге Общественный Совет посчитал целесообразным повести процесс в третьем направлении. С этой целью в Общественном совете была разработана «Хартия этических принципов деятельности теле и радио эфира», которая была представлена телекомпаниям, действующим в Ереване, и на данный момент этот документ подписали 12 ведущих телекомпаний.
На нашем слушании Ответчику удалось привести внушительные аргументы в пользу сохранения свободы в деятельности телекомпаний, тем не менее, актуальность проблем, обрисованных в иске, остается и связанная с ними озабоченность тоже остается на повестке дня.
Аудитории предстоит тяжелый выбор, и единственное утешение в том, что поле «за» и «против» четко вырисовано как в процессе докладов, так и в процессе вопросов и ответов.
ИТОГИ ГОЛОСОВАНИЯ
Кто считает аргументы и взгляд Истца более обоснованными?
За – 23
Против – 19
Воздержавшихся – 4
ЗАОЧНЫЙ КОММЕНТАРИЙ АВТОРА ПРОЕКТА НИЯЗИ МЕХТИ
Выдвинутый Элиной Асирян иск для символического суда в Армении по типу отличается от исков, обсуждаемых в Азербайджане. У нас мы постарались направить иск против законов, или статей Конституции с тем, чтобы выявить их недостатки. У Элины Асирян, как видно и из формулировок иска, претензия выдвигается против невыполнения конституционных установлений и положений закона Армении «О радио и телевидении». В аналогичных случаях мы, чтобы держать «в прицеле» закон ставили в его вину нереальность. Так, в рамках целой программы мы обсуждали законов Азербайджана с точки зрения реальности/нереальности. В результате были выявлены статьи, имеющие декларативный характер. Исходя из этого нашего опыта, мы бы посоветовали армянским коллегам акцентировать «обвинение» определенных статей закона «О радио и телевидение» с точки зрения их не реальности. В этом случае от истца требуется, чтобы он предложил – какие поправки должны быть вынесены в закон, чтобы он стал реальным.
Истец также может выступить не с законодательной инициативой, а с основными идеями для государственной программы. Таким образом, для острой судебной дискуссии для иска вырисовываются две линии:
1. Критика закона с точки зрения действенности и предложение поправок, благодаря которым закон может стать реально работающим;
2. Предложение идей для законодательного механизма или государственной программы, которые могли сделать закон работающим.
В иске с точки зрения сравнений наших стран, а также выяснения общей закономерности результатов относительной свободы СМИ представляет определенный интерес критика развлекательной гипертрофированности Электронной Медии. В Азербайджане мы провели слушание «Айдын Талыбзаде против Шоу-бизнеса». Не могу сказать, что успехи этой дискуссии были большие, потому, что они дольше традиционной неприязни по отношению плоских развлечений не пошли. В иске армянской коллеги хорошо то, что он подкрепляется положениями Конституции.
В целом иск Асриян носит не юридический, а моральный и духовный характер. А в моральных обвинениях есть один недостаток – они не опираются на принципы «измеряемости», следовательно, носят ценностный характер, поэтому трудно доказуемы. Хотя по текстам видно, что ценностные позиции истца и ответчика совпадают. Они оба согласны, в том, что современное телевидение, вынужденное работать в рыночном режиме не имеет возможность считаться с требованиями высокой морали.
Анализируя текстов истца и ответчика, я поразился сходством ситуации в наших странах. У нас также многие недовольны развлекательными программами ТВ. У нас также обвиняют ТВ в отсутствии в нем умных Ток-шоу. Правда есть и одно различие. В Азербайджане обвинения в местнической идеологии существует во внемедийном пространстве общества, тогда как такие обвинения, оказывается, в Армении активно высказываются в политических дебатах в ТВ.
Интересно было бы радикализировать позицию ответчика. Тогда возникала бы другая идейная ситуация. Ведь можно было бы выступать апологетом Шоу-программ в ТВ. Например, высказав аргумент, что без таких программ ТВ может стать Советским телевидением. Ответчик может также утверждать, что для информационной полноты существует особый тип ТВ, являющееся подобием CNN, BBC. В таком случае, это естественно, что в остальных телеканалах предлагается широкое меню развлечений.
Таким образом, наши комментарии, затрагивая разные точки дискуссии, показывают, что участники армянского суда смогут демонстрировать умную и живую дискуссию перед зрителями. А эта главная цель наших программ – обеспечить гражданское общество дебатами на актуальные темы демократии и развития. Со своей стороны, мы учтем эту дискуссию в своей дальнейшей работе. В будущем в наших дискуссиях стороны могут для сравнения ситуации у нас и в Армении, использовать тексты данного иска и ответа.
Истец также может выступить не с законодательной инициативой, а с основными идеями для государственной программы. Таким образом, для острой судебной дискуссии для иска вырисовываются две линии:
1. Критика закона с точки зрения действенности и предложение поправок, благодаря которым закон может стать реально работающим;
2. Предложение идей для законодательного механизма или государственной программы, которые могли сделать закон работающим.
В иске с точки зрения сравнений наших стран, а также выяснения общей закономерности результатов относительной свободы СМИ представляет определенный интерес критика развлекательной гипертрофированности Электронной Медии. В Азербайджане мы провели слушание «Айдын Талыбзаде против Шоу-бизнеса». Не могу сказать, что успехи этой дискуссии были большие, потому, что они дольше традиционной неприязни по отношению плоских развлечений не пошли. В иске армянской коллеги хорошо то, что он подкрепляется положениями Конституции.
В целом иск Асриян носит не юридический, а моральный и духовный характер. А в моральных обвинениях есть один недостаток – они не опираются на принципы «измеряемости», следовательно, носят ценностный характер, поэтому трудно доказуемы. Хотя по текстам видно, что ценностные позиции истца и ответчика совпадают. Они оба согласны, в том, что современное телевидение, вынужденное работать в рыночном режиме не имеет возможность считаться с требованиями высокой морали.
Анализируя текстов истца и ответчика, я поразился сходством ситуации в наших странах. У нас также многие недовольны развлекательными программами ТВ. У нас также обвиняют ТВ в отсутствии в нем умных Ток-шоу. Правда есть и одно различие. В Азербайджане обвинения в местнической идеологии существует во внемедийном пространстве общества, тогда как такие обвинения, оказывается, в Армении активно высказываются в политических дебатах в ТВ.
Интересно было бы радикализировать позицию ответчика. Тогда возникала бы другая идейная ситуация. Ведь можно было бы выступать апологетом Шоу-программ в ТВ. Например, высказав аргумент, что без таких программ ТВ может стать Советским телевидением. Ответчик может также утверждать, что для информационной полноты существует особый тип ТВ, являющееся подобием CNN, BBC. В таком случае, это естественно, что в остальных телеканалах предлагается широкое меню развлечений.
Таким образом, наши комментарии, затрагивая разные точки дискуссии, показывают, что участники армянского суда смогут демонстрировать умную и живую дискуссию перед зрителями. А эта главная цель наших программ – обеспечить гражданское общество дебатами на актуальные темы демократии и развития. Со своей стороны, мы учтем эту дискуссию в своей дальнейшей работе. В будущем в наших дискуссиях стороны могут для сравнения ситуации у нас и в Армении, использовать тексты данного иска и ответа.
ЗАОЧНЫЙ КОММЕНТАРИЙ ИРАКЛИЯ ЧИХЛАДЗЕ: А ЕСТЬ ЛИ ТЕЛЕВИДЕНИЕ В АРМЕНИИ?
По прочтению выступлений истца и ответчика, у меня возник вопрос – а было ли телевидение в СССР? Наверное, все-таки его не было. Синематограф в Союзе существовал, а телевидение было на 100% превращено в оружие массового поражения мозгов и сознания.
На советском телевидении существовала жесточайшая цензура, исключающая попадание в эфир фильмов, «растлевающих своим империалистическим влиянием» простых советских трудящихся. Западные фильмы, за редким исключением, не демонстрировались из-за обилия в них «сцен насилия, порнографии, буржуазной пропаганды» и т.д. В то же время «патриотические» советские фильмы изобиловали сценами расстрелов, массовых казней, пыток. Понятно, что советских патриотов безжалостно пытали и расстреливали белогвардейцы, фашисты, царская охранка, но в данном случае сцены насилия напрямую использовались в качестве неоспоримого доказательства преимущества советского образа жизни над всеми остальными. То есть, насилие, кровь, смерть записывались на счет врагов советской родины. Демонстрация в фильмах красного террора, «революционно-пролетарского» насилия и т.д., наоборот, всячески приветствовалась.
После развала СССР телекомпании ошалели от открывшихся им бескрайних просторов свободы и уже неограниченного цензурой выбора и... впали в другую крайность. Экраны были залиты кровью, насилие, войны смаковалось дикторами в новостных выпусках. Дешевые телесериалы и новоявленные оракулы собирали многомиллионные аудитории.
Наверное многие помнят, как во время одной из чеченских кампаний абсолютно ВСЕ российские телеканалы демонстрировали зверские кадры – трупы чеченцев, привязанных металлическими тросами к БТРам, бравые солдатики с гордостью волочат по улицам разрушенного Грозного... У дикторов наворачивались слезы на глаза от гордости за доблестную армию, руководители великой страны уверяли, что «замочат» и всех остальных... Конституция страны стыдливо молчала... Достоинство одних было растоптано «национальной гордостью» других.
Советский синематограф оставил мировой истории шедевры, порой никак не вязавшиеся с «советским образом жизни». Некоторые из них по случайному стечению обстоятельств даже попадали и на телеэкраны. Мне могут возразить, что в Союзе были и такие телепередачи, как, например, «В мире животных», «Клуб путешественников», «Спокойной ночи, малыши»... Но ведь была и откровенная ложь о «полных закромах Родины», о «великих достижениях» науки и техники, о «братской помощи» борцам с империализмом в Африке, Азии, Южной Америке, об «интернациональном долге» в Афганистане. Было ли в СССР телевидение? С уверенностью можно сказать – не было его.
Сегодняшнее телевидение работает по принципу – «на войне как на войне». Жесткая конкуренция, потребность зрителя в остросюжетных фильмах и передачах диктуют свои законы. Да, порой ТВ-каналы «воюют» друг с другом, нарушая общепринятые правила, пытаясь приковать побольше телезрителей именно к своему голубому экрану. В этой войне выживают сильнейшие, слабейшим остается развлекать телезрителей беспроигрышным набором фильмов ужасов, крутой эротикой, боевиками, пошлыми ток-шоу...
Поскольку речь в исковом заявлении идет о телевидении, наверное, к месту будет вспомнить известное выражение - Show must go on. Шоу продолжается, шоу должно продолжаться. Этим неписанным законом руководствуется не только современное телевидение, но и практически все остальные СМИ.
«Заботясь о надлежащей пропаганде и распространении национальных ценностей и идей, а также чистоте армянского языка. Придавая осмысленность тому, что в качестве армянского вида и народа укрепляя нашу независимость и государственность мы должны создать необходимые качества полноценного гражданина, предъявляю иск... против бездействия статьи 24 (Недопустимость злоупотребления телерадиопередачами) закона РА о телевидении и радио», - гласит цитата из доклада Истца.
Шоу, не успев родиться, почило в бозе... По мнению истца, «забота о надлежащей пропаганде» (!!! – авт.), распространение национальных ценностей и идей, а также чистоты языка позволят создать «необходимые качества полноценного гражданина». И никаких излишеств...
Страшно звучит. Почти как требование создания инкубатора для выведения чистопородного арийца. И с языком у него чисто будет, и с мозгами, и со всем остальным. Но сдается мне, что за чистотой языка все-же, в первую очередь, удобнее следить в школах, институтах и прочих образовательных учреждениях. А если там все в порядке с этим будет, то и ТВ не сможет испоганить чистый язык косноязычием дикторов и сленгом боевиков. Да и не играют масс-медия роль инструкции по совершенствованию языка, а тем более – по созданию некоего идеального гомункулуса из благодарных телезрителей.
«Запрет есть в законе, и он должен действовать», делает заключение Истец. Не означает ли это, что фактически предлагается введение особого института контроля над телевидением? Боюсь, что в этом случае на вопрос – «А есть ли телевидение в Армении?», ответ будет однозначным: смотреть ответ на вопрос – «А было ли телевидение в СССР?»
Несмотря на то, что Ответчик оппонирует Истцу, он, тем не менее, во многом с ним и соглашается. Говоря о возможных негативных последствиях введения цензуры на телевидении, Ответчик противоречит самому себе: «как специалист считаю, что нельзя показывать нашу серую действительность как она есть на телеэкране». Так кто же в таком случае должен решать – какую действительность показывать, а какую нет? Эпоха черно-белого ТВ канула в Лету, а убирая с телеэкрана тот или иной оттенок цвета по совету «специалистов», мы рискуем к этой же эпохе вернуться. Ведь одному может не нравиться серый, другому – зеленый, десятому – оранжевый или голубой и т.д.
По мнению Ответчика, «специалисты... должны пытаться трезво оценить нашу действительность и пытаться поменять что-либо в реальной жизни», что должно привести к развитию и совершенствованию эфира.
В качестве выхода из сложившейся ситуации Ответчик видит необходимость в «цензуре» нашей действительности, чтобы ее маленькая виртуальная модель – эфир, был адекватным, безопасным и развивающим».
Не могу согласиться с этим утверждением. Эволюция человечества никогда не предполагала безопасности и цивилизация развивалась всегда прыжками, сгорая на кострах инквизиции и создавая бессмертные шедевры эпохи Возрождения. Что такое – безопасный и развивающий эфир? Понятен термин безопасного секса. Но если вы только им будете заниматься, ваш род вымрет через определенное количество лет, чем и завершит свое развитие.
13 марта этого года грузинский телеканал «Имеди» выпустил в прямой эфир имитированную новостную телепередачу – «Хронику». Передача наделала много шума, ввергла в панику часть населения Грузии. Напомню, «Хроника» сымитировала в реальном режиме новую агрессию России против Грузии. Понятно, что журналисты использовали архивные кадры войны 2008 года, однако никаких предупреждающих надписей на экране не было, что и вызвало затем негодование общественности.
Да, в погоне за рейтингами наши телекомпании зачастую идут на, мягко говоря, не совсем адекватные шаги. В любой нормальной стране руководство «Имеди» подало бы в отставку в полном составе. В нашем случае руководитель «Имеди» Георгий Арвеладзе оправдывался реальной опасностью со стороны России и уходить с поста отказался.
По версии американской газеты «Times», грузинская имитированная «Хроника» по рейтингу опередила такие скандальные экперименты масс-медиа как радиопостановка «Вторжение с Марса» (режиссер Орсон Уэллс по роману Герберта Уэллса «Война миров») в сети Си-Би-Эс от 30 октября 1938 года, теле- и прочие истории самопровозглашенных Анастасий Романовых и т.д.
Оправдывает ли верхняя строчка в подобных рейтингах массовый шок и нервные срывы сограждан? Нет, конечно же. И хочется верить, что резко негативная реакция общественности станет хорошим уроком не только для «Имеди», но и других ТВ-каналов и заставит их руководство задуматься, прежде чем выпускать в эфир подобные моделированные экспериментальные передачи.
По мнению грузинского психолога Зураба Мхеидзе, «в грузинском телепространстве нарушен баланс, точно также, как и в обществе». Мхеидзе утверждает, что основная проблема заключается не в воздействии телевидения на общество, а, в первую очередь, в самом обществе.
Если же проблемы существуют в самом обществе, то есть ли у нас гарантия, что любой общественный или иной контролирующий орган, призванный очистить телеэфир от передач, пагубно влияющих на массовое сознание, не станет карающим органом, кастрирующим свободу слова...
Так кто должен решать – нарушают ли нашу и вашу свободу СМИ? Кто должен устанавливать допустимый процент аморальности и морали в том или ином фильме?
Можно представить, что завтра будет принят закон о нравственности и соблюдении морали. Послезавтра появятся первые жертвы закона, заклейменные справедливым судом! А через месяц уважаемого Истца могут обвинить в причастности к глубоко аморальному клану ведьм и под аплодисменты благодарного общества сжечь на костре из кинолент аморальных же кинофильмов. Ответчика вполне можно будет привлечь к ответствености за распространение идей алхимии – пытался аморально смешивать или разделять (какая разница?) розовый и серый цвета. И всыпать ему по полной программе палок сто по пяткам на главной площади страны в назидание подрастающему поколению.
Надеюсь, что уважаемые Истец и Ответчик не обидятся на меня за столь мрачный эскиз предполагаемого развития событий. Но в одном я уверен, что принятием законов о морали, ужесточением контроля над СМИ, разделением мира на «белое и черное» мы ни в коем случае не добьемся «морализации» общества. Скорее, наоборот – это даст мощный импульс расцвету страха, лицемерия, самообмана в обществе.
«Если долго носить маску, на ней остаются морщины лица». Это выражение принадлежит поляку Станиславу Ежи Лецу. В нашем случае немного по-другому произошло. Мы 70 советских лет носили маску лицемерия и самообмана, что и отпечаталось на нашем лице... Современное телевидение постсоветского пространства – морщины той маски на лице наших стран.
Герр Фридрих Вильгельм Ницше считал, что трагедия родилась от конфликта между богом разума и гармонии Аполлоном и богом пьянства и хаоса – Дионисом. Телевидение по своей сути трагично, ибо постоянно балансирует на стремлении поближе подобраться к гармонии за счет демонстрации наиболее рейтингового хаоса. То есть, невзирая на все ошибки, развивается естественным путем.
Я бы не хотел, чтобы телевидение стало похоже на бои гладиторов в Древнем Риме. В этом случае римлянам удалось впихнуть управляемый хаос в дозволенные рамки видимой гармонии – одни уничтожают других на радость избранным.
Толпа жаждала хлеба и зрелищ. Того же толпа требует и сегодня. С тем лишь отличием, что реальную кровь амфитеатров сегодня заменяет компьютерная графика телеэкранов. А усиленный контроль и урезанная свобода ТВ вряд ли изменят ситуацию к лучшему.
На советском телевидении существовала жесточайшая цензура, исключающая попадание в эфир фильмов, «растлевающих своим империалистическим влиянием» простых советских трудящихся. Западные фильмы, за редким исключением, не демонстрировались из-за обилия в них «сцен насилия, порнографии, буржуазной пропаганды» и т.д. В то же время «патриотические» советские фильмы изобиловали сценами расстрелов, массовых казней, пыток. Понятно, что советских патриотов безжалостно пытали и расстреливали белогвардейцы, фашисты, царская охранка, но в данном случае сцены насилия напрямую использовались в качестве неоспоримого доказательства преимущества советского образа жизни над всеми остальными. То есть, насилие, кровь, смерть записывались на счет врагов советской родины. Демонстрация в фильмах красного террора, «революционно-пролетарского» насилия и т.д., наоборот, всячески приветствовалась.
После развала СССР телекомпании ошалели от открывшихся им бескрайних просторов свободы и уже неограниченного цензурой выбора и... впали в другую крайность. Экраны были залиты кровью, насилие, войны смаковалось дикторами в новостных выпусках. Дешевые телесериалы и новоявленные оракулы собирали многомиллионные аудитории.
Наверное многие помнят, как во время одной из чеченских кампаний абсолютно ВСЕ российские телеканалы демонстрировали зверские кадры – трупы чеченцев, привязанных металлическими тросами к БТРам, бравые солдатики с гордостью волочат по улицам разрушенного Грозного... У дикторов наворачивались слезы на глаза от гордости за доблестную армию, руководители великой страны уверяли, что «замочат» и всех остальных... Конституция страны стыдливо молчала... Достоинство одних было растоптано «национальной гордостью» других.
Советский синематограф оставил мировой истории шедевры, порой никак не вязавшиеся с «советским образом жизни». Некоторые из них по случайному стечению обстоятельств даже попадали и на телеэкраны. Мне могут возразить, что в Союзе были и такие телепередачи, как, например, «В мире животных», «Клуб путешественников», «Спокойной ночи, малыши»... Но ведь была и откровенная ложь о «полных закромах Родины», о «великих достижениях» науки и техники, о «братской помощи» борцам с империализмом в Африке, Азии, Южной Америке, об «интернациональном долге» в Афганистане. Было ли в СССР телевидение? С уверенностью можно сказать – не было его.
Сегодняшнее телевидение работает по принципу – «на войне как на войне». Жесткая конкуренция, потребность зрителя в остросюжетных фильмах и передачах диктуют свои законы. Да, порой ТВ-каналы «воюют» друг с другом, нарушая общепринятые правила, пытаясь приковать побольше телезрителей именно к своему голубому экрану. В этой войне выживают сильнейшие, слабейшим остается развлекать телезрителей беспроигрышным набором фильмов ужасов, крутой эротикой, боевиками, пошлыми ток-шоу...
Поскольку речь в исковом заявлении идет о телевидении, наверное, к месту будет вспомнить известное выражение - Show must go on. Шоу продолжается, шоу должно продолжаться. Этим неписанным законом руководствуется не только современное телевидение, но и практически все остальные СМИ.
«Заботясь о надлежащей пропаганде и распространении национальных ценностей и идей, а также чистоте армянского языка. Придавая осмысленность тому, что в качестве армянского вида и народа укрепляя нашу независимость и государственность мы должны создать необходимые качества полноценного гражданина, предъявляю иск... против бездействия статьи 24 (Недопустимость злоупотребления телерадиопередачами) закона РА о телевидении и радио», - гласит цитата из доклада Истца.
Шоу, не успев родиться, почило в бозе... По мнению истца, «забота о надлежащей пропаганде» (!!! – авт.), распространение национальных ценностей и идей, а также чистоты языка позволят создать «необходимые качества полноценного гражданина». И никаких излишеств...
Страшно звучит. Почти как требование создания инкубатора для выведения чистопородного арийца. И с языком у него чисто будет, и с мозгами, и со всем остальным. Но сдается мне, что за чистотой языка все-же, в первую очередь, удобнее следить в школах, институтах и прочих образовательных учреждениях. А если там все в порядке с этим будет, то и ТВ не сможет испоганить чистый язык косноязычием дикторов и сленгом боевиков. Да и не играют масс-медия роль инструкции по совершенствованию языка, а тем более – по созданию некоего идеального гомункулуса из благодарных телезрителей.
«Запрет есть в законе, и он должен действовать», делает заключение Истец. Не означает ли это, что фактически предлагается введение особого института контроля над телевидением? Боюсь, что в этом случае на вопрос – «А есть ли телевидение в Армении?», ответ будет однозначным: смотреть ответ на вопрос – «А было ли телевидение в СССР?»
Несмотря на то, что Ответчик оппонирует Истцу, он, тем не менее, во многом с ним и соглашается. Говоря о возможных негативных последствиях введения цензуры на телевидении, Ответчик противоречит самому себе: «как специалист считаю, что нельзя показывать нашу серую действительность как она есть на телеэкране». Так кто же в таком случае должен решать – какую действительность показывать, а какую нет? Эпоха черно-белого ТВ канула в Лету, а убирая с телеэкрана тот или иной оттенок цвета по совету «специалистов», мы рискуем к этой же эпохе вернуться. Ведь одному может не нравиться серый, другому – зеленый, десятому – оранжевый или голубой и т.д.
По мнению Ответчика, «специалисты... должны пытаться трезво оценить нашу действительность и пытаться поменять что-либо в реальной жизни», что должно привести к развитию и совершенствованию эфира.
В качестве выхода из сложившейся ситуации Ответчик видит необходимость в «цензуре» нашей действительности, чтобы ее маленькая виртуальная модель – эфир, был адекватным, безопасным и развивающим».
Не могу согласиться с этим утверждением. Эволюция человечества никогда не предполагала безопасности и цивилизация развивалась всегда прыжками, сгорая на кострах инквизиции и создавая бессмертные шедевры эпохи Возрождения. Что такое – безопасный и развивающий эфир? Понятен термин безопасного секса. Но если вы только им будете заниматься, ваш род вымрет через определенное количество лет, чем и завершит свое развитие.
13 марта этого года грузинский телеканал «Имеди» выпустил в прямой эфир имитированную новостную телепередачу – «Хронику». Передача наделала много шума, ввергла в панику часть населения Грузии. Напомню, «Хроника» сымитировала в реальном режиме новую агрессию России против Грузии. Понятно, что журналисты использовали архивные кадры войны 2008 года, однако никаких предупреждающих надписей на экране не было, что и вызвало затем негодование общественности.
Да, в погоне за рейтингами наши телекомпании зачастую идут на, мягко говоря, не совсем адекватные шаги. В любой нормальной стране руководство «Имеди» подало бы в отставку в полном составе. В нашем случае руководитель «Имеди» Георгий Арвеладзе оправдывался реальной опасностью со стороны России и уходить с поста отказался.
По версии американской газеты «Times», грузинская имитированная «Хроника» по рейтингу опередила такие скандальные экперименты масс-медиа как радиопостановка «Вторжение с Марса» (режиссер Орсон Уэллс по роману Герберта Уэллса «Война миров») в сети Си-Би-Эс от 30 октября 1938 года, теле- и прочие истории самопровозглашенных Анастасий Романовых и т.д.
Оправдывает ли верхняя строчка в подобных рейтингах массовый шок и нервные срывы сограждан? Нет, конечно же. И хочется верить, что резко негативная реакция общественности станет хорошим уроком не только для «Имеди», но и других ТВ-каналов и заставит их руководство задуматься, прежде чем выпускать в эфир подобные моделированные экспериментальные передачи.
По мнению грузинского психолога Зураба Мхеидзе, «в грузинском телепространстве нарушен баланс, точно также, как и в обществе». Мхеидзе утверждает, что основная проблема заключается не в воздействии телевидения на общество, а, в первую очередь, в самом обществе.
Если же проблемы существуют в самом обществе, то есть ли у нас гарантия, что любой общественный или иной контролирующий орган, призванный очистить телеэфир от передач, пагубно влияющих на массовое сознание, не станет карающим органом, кастрирующим свободу слова...
Так кто должен решать – нарушают ли нашу и вашу свободу СМИ? Кто должен устанавливать допустимый процент аморальности и морали в том или ином фильме?
Можно представить, что завтра будет принят закон о нравственности и соблюдении морали. Послезавтра появятся первые жертвы закона, заклейменные справедливым судом! А через месяц уважаемого Истца могут обвинить в причастности к глубоко аморальному клану ведьм и под аплодисменты благодарного общества сжечь на костре из кинолент аморальных же кинофильмов. Ответчика вполне можно будет привлечь к ответствености за распространение идей алхимии – пытался аморально смешивать или разделять (какая разница?) розовый и серый цвета. И всыпать ему по полной программе палок сто по пяткам на главной площади страны в назидание подрастающему поколению.
Надеюсь, что уважаемые Истец и Ответчик не обидятся на меня за столь мрачный эскиз предполагаемого развития событий. Но в одном я уверен, что принятием законов о морали, ужесточением контроля над СМИ, разделением мира на «белое и черное» мы ни в коем случае не добьемся «морализации» общества. Скорее, наоборот – это даст мощный импульс расцвету страха, лицемерия, самообмана в обществе.
«Если долго носить маску, на ней остаются морщины лица». Это выражение принадлежит поляку Станиславу Ежи Лецу. В нашем случае немного по-другому произошло. Мы 70 советских лет носили маску лицемерия и самообмана, что и отпечаталось на нашем лице... Современное телевидение постсоветского пространства – морщины той маски на лице наших стран.
Герр Фридрих Вильгельм Ницше считал, что трагедия родилась от конфликта между богом разума и гармонии Аполлоном и богом пьянства и хаоса – Дионисом. Телевидение по своей сути трагично, ибо постоянно балансирует на стремлении поближе подобраться к гармонии за счет демонстрации наиболее рейтингового хаоса. То есть, невзирая на все ошибки, развивается естественным путем.
Я бы не хотел, чтобы телевидение стало похоже на бои гладиторов в Древнем Риме. В этом случае римлянам удалось впихнуть управляемый хаос в дозволенные рамки видимой гармонии – одни уничтожают других на радость избранным.
Толпа жаждала хлеба и зрелищ. Того же толпа требует и сегодня. С тем лишь отличием, что реальную кровь амфитеатров сегодня заменяет компьютерная графика телеэкранов. А усиленный контроль и урезанная свобода ТВ вряд ли изменят ситуацию к лучшему.
ПРИЛОЖЕНИЕ: КРИТЕРИИ ПРИКАЗАЛИ ДОЛГО ЖИТЬ?
Итак, после внесения изменений в Закон Армении ”О телевидении и радио” утвержденный постановлением Национальной комиссии по телевидению и радио от 15 февраля 2010 документ под названием “Критерии телерадиопередач эротического характера, фильмов, содержащих сцены ужаса и явного насилия, а также передач, могущих оказать негативное воздействие на здоровье, умственное и физическое развитие, воспитание несовершеннолетних”, просуществовав около 4 месяцев, почил в бозе.
Нужны доказательства? 10 июня 2010 Национальное Собрание Армении приняло нашумевший и вызвавший острую критику закон ”О внесении изменений в Закон РА ”О телевидении и радио”, разработанный межведомственной комиссией по внедрению на территории РА цифровой системы трансляции теле- и радиопередач. Журналистские организации в своих заявлениях неоднократно отмечали, что в этом законе, поводом для разработки которого стало обеспечение перехода на цифровое вещание, осуществлены изменения, не имеющие никакого отношения к дигитализации и конкурсам по предоставлению лицензий. Одно такое изменение, на первый взгляд, незначительное, сделано во второй части статьи 22 (“Недопустимость злоупотребления телерадиопередач”). Кстати, в старой версии закона это была 24-я статья. Теперь положение сформулировано следующим образом: “Телерадиопередачи эротического характера и фильмы, содержащие сцены ужаса и явного насилия, а также передачи, могущие оказать негативное воздействие на здоровье, умственное и физическое развитие, воспитание несовершеннолетних, за исключением абонентного вещания, могут транслироваться в эфире с 24.00 по 6.00. Критерии определения подобных передач устанавливаются законом” (подчеркнуто автором).
Поясним: до внесения изменений в закон его 24-я статья гласила, что эти критерии устанавливает Национальная комиссия по телевидению и радио. Что, собственно, она и сделала 15 февраля нынешнего года. А теперь, после законодательных изменений, получается, что утвержденный НКТР февральский документ приказал долго жить, утратил силу, и для установления критериев необходимо принять специальный закон. Спрашивается, стоило ли разрабатывать столь сомнительные критерии и мутить воду, если они должны были действовать каких-то неполных 4 месяца?..
Остается ждать, когда и кем будет представлен в НС РА проект закона ”О критериях телерадиопередач эротического характера, фильмов, содержащих сцены ужаса и явного насилия, а также передач, могущих оказать негативное воздействие на здоровье, умственное и физическое развитие, воспитание несовершеннолетних”? А до этого теле- и радиокомпании могут работать, как до 15 февраля, без сомнительных критериев.
Месроп Арутюнян
Armenia Today, 31.07.2010
Нужны доказательства? 10 июня 2010 Национальное Собрание Армении приняло нашумевший и вызвавший острую критику закон ”О внесении изменений в Закон РА ”О телевидении и радио”, разработанный межведомственной комиссией по внедрению на территории РА цифровой системы трансляции теле- и радиопередач. Журналистские организации в своих заявлениях неоднократно отмечали, что в этом законе, поводом для разработки которого стало обеспечение перехода на цифровое вещание, осуществлены изменения, не имеющие никакого отношения к дигитализации и конкурсам по предоставлению лицензий. Одно такое изменение, на первый взгляд, незначительное, сделано во второй части статьи 22 (“Недопустимость злоупотребления телерадиопередач”). Кстати, в старой версии закона это была 24-я статья. Теперь положение сформулировано следующим образом: “Телерадиопередачи эротического характера и фильмы, содержащие сцены ужаса и явного насилия, а также передачи, могущие оказать негативное воздействие на здоровье, умственное и физическое развитие, воспитание несовершеннолетних, за исключением абонентного вещания, могут транслироваться в эфире с 24.00 по 6.00. Критерии определения подобных передач устанавливаются законом” (подчеркнуто автором).
Поясним: до внесения изменений в закон его 24-я статья гласила, что эти критерии устанавливает Национальная комиссия по телевидению и радио. Что, собственно, она и сделала 15 февраля нынешнего года. А теперь, после законодательных изменений, получается, что утвержденный НКТР февральский документ приказал долго жить, утратил силу, и для установления критериев необходимо принять специальный закон. Спрашивается, стоило ли разрабатывать столь сомнительные критерии и мутить воду, если они должны были действовать каких-то неполных 4 месяца?..
Остается ждать, когда и кем будет представлен в НС РА проект закона ”О критериях телерадиопередач эротического характера, фильмов, содержащих сцены ужаса и явного насилия, а также передач, могущих оказать негативное воздействие на здоровье, умственное и физическое развитие, воспитание несовершеннолетних”? А до этого теле- и радиокомпании могут работать, как до 15 февраля, без сомнительных критериев.
Месроп Арутюнян
Armenia Today, 31.07.2010