# Сувениры
Моя мама торгует игрушками. Она привозит игрушки из Ирана. Большую часть игрушек покупают жители квартала. Когда мама приезжает из Ирана, дом наполняется игрушечными верблюдами, львами, конями, машинами. Иногда я сплю среди игрушек. После того, как все игрушки продаются, мама опять едет за ними в Иран.
Как-то у меня была девушка. Мы обнимались и целовались. Но пока еще не переспали. Это должно было произойти в ближайшие дни. Процесс ускоренно двигался к постели. Девушка одевалась со вкусом. Ее нельзя было назвать красивой, но в ней был врожденная женственность. Мне нравилось гулять с ней. Она долго говорила по телефону. Это была единственная черта, которая мне в ней не нравилась. Мы встречались после полудня и гуляли по городу до вечера. Из-за того, что она была одета со вкусом, я рядом с ней казался бедным. Я чувствовал это по взглядам людей. У девушки была большая грудь, мясистые плечи. Часто она надевала зеленую кофту. Когда мы шли в кафе, большей частью платила она. Та девушка сделала мне много хорошего. Мне казалось, что так и должно быть, я уже известен, меня должны любить. Я мерил каждый свой поступок своей популярностью.
Однажды, гуляя по городу, мы зашли в тир. Девушка хотела пострелять на спор. Мы заключили пари. Если бы выиграл бы я, девушка должна была купить мне сигареты «Кент-8». В то время я курил сигареты «Кент-8». Если бы выиграла она, я должен был больше никогда не надевать кепку. В то время я носил кепки, и девушка ненавидела их. Учась в военном училище, я неплохо целился и стрелял. За хорошую стрельбу я несколько раз получал увольнительный лист. Я, как человек 4 года 6 месяцев носивший военную форму, был уверен в том, что выиграю спор. Мы стояли рядом и стреляли. В тот день я выпил три бокала пива. Голова немного кружилась. Три бокала пива помешали мне выиграть пари. А может, это просто отговорка. Я и на самом деле плохо стрелял. Проиграл. Она выиграла. Несмотря на то, что я 4 года 6 месяцев носил военную форму, я переживал из-за того, что проиграл девушке в тире. К тому же, девушка выиграла игрушечного льва и подарила мне. Лев был очень смешным. Он был похож на невезучего и пьяного поэта. Мы вышли оттуда. Я был сконфужен. А девушка подшучивала надо мной и смеялась. Все время просила заботиться о льве. Я принес игрушечного льва домой и положил перед зеркалом. При каждой встрече девушка спрашивала:
- Как лев?
- Хорошо, стоит и смотрит на себя в зеркало.
Каждый раз, глядя на льва, я вспоминал, как проиграл девушке. Мое отношение ко льву было неоднозначным. Мое отношение к нему менялось в зависимости от настроения. Я то ненавидел льва, с его смешной мордой, торчащей из густой гривы, то жалел его. Однажды, придя домой, я не нашел льва у зеркала. Я был на конференции в Тбилиси. Из Тбилиси не поехал прямо в Баку. Остался в Гяндже. Два дня я там крепко пил и гулял. 15 дней меня не было дома. И в эти 15 дней я несколько раз вспоминал оставленного у зеркала льва. Мне самому это казалось странным. Во время конференции, прогулки в парке, когда кушал, я вдруг вспоминал льва. Приехав домой, я не увидел игрушку у зеркала. Как оказалось, мама продала льва одной из женщин, пришедшей к нам купить игрушки. За 5 манатов. Я очень рассердился. Сломал окно в доме. Чуть не выкинул мать с балкона. Ровно два часа я кричал, час ворчал. А мама пыталась доказать свою невиновность. Она якобы приняла подаренного мне, похожего на невезучего и пьяного поэта льва за привезенную из Ирана игрушку и продала его за 5 манатов. Я знал, что она говорит неправду. Я хорошо знаю свою мать. Следуя ее философии, если в доме есть игрушка и она кому-то нравится, ее обязательно нужно продать. Ее не интересует, кем эта игрушка подарена...
Через два года после того, как лев был продан, я встретил в городе, возле памятника Низами, ту девушку. Она вышла замуж и, как большинство кавказских женщин, немного располнела после замужества. В тот день на мне была клетчатая кепка. Купил ее в Тбилиси. Мы начали спрашивать друг о друге. Не успев спросить одно, спрашивали другое. Словом, как старые знакомые, хотели сразу же рассказать и узнать все. Она, указав на мою кепку, сказала: «Надо держать свое слово». А я сказал, что когда на голове нет кепки, мои дела идут плохо. Удивившись, как с моих губ могла сорваться эта бессмесленная, дурацкая ложь, я закурил. В тот день она выглядела очень свежо. Как будто только вышла из ванной. Когда мы уже прощались, девушка спросила:
- А как лев?
- Хорошо, стоит и смотрит на себя в зеркало.
Хорошо, что вспомнил. В 2004 году я был удостоен звания «Публицист года» за статью «Воскресенье в раю». Мне дали немного денег, диплом и небольшую медную статуэтку. Статуэтку я поставил дома у зеркала. Одна из женщин квартала, пришедшая купить игрушки, увидела статуэтку, и она ей очень понравилась. Мать продала его той женщине за 20 манатов. Узнав об этом, я очень рассердился. Ворчал два часа. Уже не знал, что и сказать. Мать, увидев, что я сильно расстроен, отдала мне 20 манатов. Я немного успокоился. Я ей крепко-накрепко наказал больше не продавать моих вещей. Но кому говоришь?! Мать продала соседке дорогие сувенирные ручки, подаренные мне в День Национальной Печати. Я не знал, как бороться с этим человеком. Когда женщины, пришедшие к нам домой за игрушками, видели мои вещи и спрашивали цену, моя мать непроизвольно называла ее. В тот момент она не думала о том, что я рассержусь, буду кричать, ломать домашнюю утварь. Она безжалостно, без всяких угрызений совести продавала мои подарки, полученные за статьи сувениры и статуэтки. Мне подарили очень красивый сувенир за статью об армии, богатую патриотическими тезисами. Несмотря на то, что сувенир воплощал избитую тему, он мне очень нравился. Солдат держал в руках гранату, из которой пробивался цветок. Обычный сувенир. Но я любил этот сувенир. Статью, богатую патриотическими тезисами, я написал просто так. Но жюри восприняло статью серьезно. Этот сувенир всегда заставлял меня улыбнуться. В крайнем случае, при стесненных обстоятельствах я мог бы подарить его одной из легкомысленных девушек, серьезно настроенной на получение от меня подарка на 8 марта.
Моя мама продавала мои призы и подарки. Я не мог ничего поделать с этим человеком. На нее ничего не действовало. Так, она продала одной из женщин квартала подаренную мне в поезде (в России) одной девушкой чашку на которой было написано: «Умей жить, даже если жизнь невыносима». Мы ехали с девушкой в одном купе. Это была спокойная, безразличная, но в каждую минуту готовая взорваться как вулкан девушка. Вы видели много таких в русских фильмах. Я как-то забыл взять с собой эту нужную в дороге вещь. Девушка налила себе воды. Предложила и мне. Я сказал, что мне не из чего пить. Девушка вытащила из сумки чашку, на которой было написано «Умей жить, даже если жизнь невыносима». Она была студенткой. Ехала в деревню, к бабушке. Бог знает, что она собиралась делать в деревне. Она вышла с поезда раньше меня. Я протянул ей чашку. Она не взяла ее: «Пускай останется, я вам дарю ее». На станции ее встретила маленькая, худая, добрая, заботливая, взволнованная старушка с цветастым платком на голове. Было видно, что старушка ждала девушку с большим нетерпением. Она волновалась и оттого часто завязывала и развязывала свой платок. Ее пугала мысль о том, что внучка может и не приедет. Видимо, немало было тех, кто обещал ей обязательно приехать, но так и не приехавших в деревню. Когда поезд остановился на станции, старушка начала заглядывать в окна вагона, ища родное лицо внучки. Девушка сошла с поезда. Они крепко обнялись. Я смотрел на них из окна. Я представил себе дворик с маленьким, простеньким русским домом, где жила эта старушка. От грусти сжалось сердце.
Ах, Россия, какую же сладкую грусть ты даришь человеку. Поезд тронулся, и девушка помахала мне. А старушка посмотрела в мою сторону с некоторым подозрением. Поезд тронулся, и бабушка с внучкой ушли продолжать свою жизнь. Каждый раз, смотря на чашку с надписью «Умей жить, даже если жизнь невыносима», я вспоминаю тот поезд, спокойную девушку, русскую старушку с цветастым платком на голове, ту маленькую станцию. Дома я никому не разрешал пить чай из этой чашки. А моя мать продала ее. И лишила меня возможности, как прежде, вспоминать о тех минутах с волнением и биением сердца.
Иногда я интересовался дальнейшей судьбой проданных статуэток, сувениров, и других подаренных мне вещей. Спрашивал у матери: «Не знаешь, что с ними сделали?». И моя мать спрашивала у женщин, которым продала мои подарки, о том, как те используют вещи, статуэтки, сувениры, куда они их положили, и передавала ответы мне. По большей части я слышал такое: «Отдала дочери в приданое»..., «Ее дочь увезла домой приданым...». Таким образом, моя мать за бесценок продавала женщинам квартала полученные на различных конкурсах за написанные статьи мои сувениры и статуэтки, и их дебильные дочери увозили их в качестве дорогого предмета, как приданое в дома своих дебильных мужей. Это была моей маленькой трагедией. Я кричал, орал, ворчал, но все было бесполезно. Наконец, я смирился с судьбой. Потому, что моя борьба не приносила никакого результата. Она все продавала. Мой друг, приехав из Петербурга, подарил мне небольшую картину в раме. Он купил ту картину у уличного художника. На картине были изображены белые ночи в Петербурге. Юноша в шляпе смотрел на Неву. Была ночь, но все вокруг было окутано белым светом. Видимо, на уличного художника большое влияние оказало произведение Достоевского «Белые ночи». Когда я смотрел на это произведение, вспоминал проведенные в Петербурге дни, улицы, по которым гулял, Неву, вкус съеденных колбас и сосисок. Эта картина заставила меня перечитать «Белые ночи» Достоевского. Глядя на картину, я думал о том, как живет его автор - художник, как сильно он пьет водку. Мама продала и эту картину. За 25 манатов…
Как-то у меня была девушка. Мы обнимались и целовались. Но пока еще не переспали. Это должно было произойти в ближайшие дни. Процесс ускоренно двигался к постели. Девушка одевалась со вкусом. Ее нельзя было назвать красивой, но в ней был врожденная женственность. Мне нравилось гулять с ней. Она долго говорила по телефону. Это была единственная черта, которая мне в ней не нравилась. Мы встречались после полудня и гуляли по городу до вечера. Из-за того, что она была одета со вкусом, я рядом с ней казался бедным. Я чувствовал это по взглядам людей. У девушки была большая грудь, мясистые плечи. Часто она надевала зеленую кофту. Когда мы шли в кафе, большей частью платила она. Та девушка сделала мне много хорошего. Мне казалось, что так и должно быть, я уже известен, меня должны любить. Я мерил каждый свой поступок своей популярностью.
Однажды, гуляя по городу, мы зашли в тир. Девушка хотела пострелять на спор. Мы заключили пари. Если бы выиграл бы я, девушка должна была купить мне сигареты «Кент-8». В то время я курил сигареты «Кент-8». Если бы выиграла она, я должен был больше никогда не надевать кепку. В то время я носил кепки, и девушка ненавидела их. Учась в военном училище, я неплохо целился и стрелял. За хорошую стрельбу я несколько раз получал увольнительный лист. Я, как человек 4 года 6 месяцев носивший военную форму, был уверен в том, что выиграю спор. Мы стояли рядом и стреляли. В тот день я выпил три бокала пива. Голова немного кружилась. Три бокала пива помешали мне выиграть пари. А может, это просто отговорка. Я и на самом деле плохо стрелял. Проиграл. Она выиграла. Несмотря на то, что я 4 года 6 месяцев носил военную форму, я переживал из-за того, что проиграл девушке в тире. К тому же, девушка выиграла игрушечного льва и подарила мне. Лев был очень смешным. Он был похож на невезучего и пьяного поэта. Мы вышли оттуда. Я был сконфужен. А девушка подшучивала надо мной и смеялась. Все время просила заботиться о льве. Я принес игрушечного льва домой и положил перед зеркалом. При каждой встрече девушка спрашивала:
- Как лев?
- Хорошо, стоит и смотрит на себя в зеркало.
Каждый раз, глядя на льва, я вспоминал, как проиграл девушке. Мое отношение ко льву было неоднозначным. Мое отношение к нему менялось в зависимости от настроения. Я то ненавидел льва, с его смешной мордой, торчащей из густой гривы, то жалел его. Однажды, придя домой, я не нашел льва у зеркала. Я был на конференции в Тбилиси. Из Тбилиси не поехал прямо в Баку. Остался в Гяндже. Два дня я там крепко пил и гулял. 15 дней меня не было дома. И в эти 15 дней я несколько раз вспоминал оставленного у зеркала льва. Мне самому это казалось странным. Во время конференции, прогулки в парке, когда кушал, я вдруг вспоминал льва. Приехав домой, я не увидел игрушку у зеркала. Как оказалось, мама продала льва одной из женщин, пришедшей к нам купить игрушки. За 5 манатов. Я очень рассердился. Сломал окно в доме. Чуть не выкинул мать с балкона. Ровно два часа я кричал, час ворчал. А мама пыталась доказать свою невиновность. Она якобы приняла подаренного мне, похожего на невезучего и пьяного поэта льва за привезенную из Ирана игрушку и продала его за 5 манатов. Я знал, что она говорит неправду. Я хорошо знаю свою мать. Следуя ее философии, если в доме есть игрушка и она кому-то нравится, ее обязательно нужно продать. Ее не интересует, кем эта игрушка подарена...
Через два года после того, как лев был продан, я встретил в городе, возле памятника Низами, ту девушку. Она вышла замуж и, как большинство кавказских женщин, немного располнела после замужества. В тот день на мне была клетчатая кепка. Купил ее в Тбилиси. Мы начали спрашивать друг о друге. Не успев спросить одно, спрашивали другое. Словом, как старые знакомые, хотели сразу же рассказать и узнать все. Она, указав на мою кепку, сказала: «Надо держать свое слово». А я сказал, что когда на голове нет кепки, мои дела идут плохо. Удивившись, как с моих губ могла сорваться эта бессмесленная, дурацкая ложь, я закурил. В тот день она выглядела очень свежо. Как будто только вышла из ванной. Когда мы уже прощались, девушка спросила:
- А как лев?
- Хорошо, стоит и смотрит на себя в зеркало.
Хорошо, что вспомнил. В 2004 году я был удостоен звания «Публицист года» за статью «Воскресенье в раю». Мне дали немного денег, диплом и небольшую медную статуэтку. Статуэтку я поставил дома у зеркала. Одна из женщин квартала, пришедшая купить игрушки, увидела статуэтку, и она ей очень понравилась. Мать продала его той женщине за 20 манатов. Узнав об этом, я очень рассердился. Ворчал два часа. Уже не знал, что и сказать. Мать, увидев, что я сильно расстроен, отдала мне 20 манатов. Я немного успокоился. Я ей крепко-накрепко наказал больше не продавать моих вещей. Но кому говоришь?! Мать продала соседке дорогие сувенирные ручки, подаренные мне в День Национальной Печати. Я не знал, как бороться с этим человеком. Когда женщины, пришедшие к нам домой за игрушками, видели мои вещи и спрашивали цену, моя мать непроизвольно называла ее. В тот момент она не думала о том, что я рассержусь, буду кричать, ломать домашнюю утварь. Она безжалостно, без всяких угрызений совести продавала мои подарки, полученные за статьи сувениры и статуэтки. Мне подарили очень красивый сувенир за статью об армии, богатую патриотическими тезисами. Несмотря на то, что сувенир воплощал избитую тему, он мне очень нравился. Солдат держал в руках гранату, из которой пробивался цветок. Обычный сувенир. Но я любил этот сувенир. Статью, богатую патриотическими тезисами, я написал просто так. Но жюри восприняло статью серьезно. Этот сувенир всегда заставлял меня улыбнуться. В крайнем случае, при стесненных обстоятельствах я мог бы подарить его одной из легкомысленных девушек, серьезно настроенной на получение от меня подарка на 8 марта.
Моя мама продавала мои призы и подарки. Я не мог ничего поделать с этим человеком. На нее ничего не действовало. Так, она продала одной из женщин квартала подаренную мне в поезде (в России) одной девушкой чашку на которой было написано: «Умей жить, даже если жизнь невыносима». Мы ехали с девушкой в одном купе. Это была спокойная, безразличная, но в каждую минуту готовая взорваться как вулкан девушка. Вы видели много таких в русских фильмах. Я как-то забыл взять с собой эту нужную в дороге вещь. Девушка налила себе воды. Предложила и мне. Я сказал, что мне не из чего пить. Девушка вытащила из сумки чашку, на которой было написано «Умей жить, даже если жизнь невыносима». Она была студенткой. Ехала в деревню, к бабушке. Бог знает, что она собиралась делать в деревне. Она вышла с поезда раньше меня. Я протянул ей чашку. Она не взяла ее: «Пускай останется, я вам дарю ее». На станции ее встретила маленькая, худая, добрая, заботливая, взволнованная старушка с цветастым платком на голове. Было видно, что старушка ждала девушку с большим нетерпением. Она волновалась и оттого часто завязывала и развязывала свой платок. Ее пугала мысль о том, что внучка может и не приедет. Видимо, немало было тех, кто обещал ей обязательно приехать, но так и не приехавших в деревню. Когда поезд остановился на станции, старушка начала заглядывать в окна вагона, ища родное лицо внучки. Девушка сошла с поезда. Они крепко обнялись. Я смотрел на них из окна. Я представил себе дворик с маленьким, простеньким русским домом, где жила эта старушка. От грусти сжалось сердце.
Ах, Россия, какую же сладкую грусть ты даришь человеку. Поезд тронулся, и девушка помахала мне. А старушка посмотрела в мою сторону с некоторым подозрением. Поезд тронулся, и бабушка с внучкой ушли продолжать свою жизнь. Каждый раз, смотря на чашку с надписью «Умей жить, даже если жизнь невыносима», я вспоминаю тот поезд, спокойную девушку, русскую старушку с цветастым платком на голове, ту маленькую станцию. Дома я никому не разрешал пить чай из этой чашки. А моя мать продала ее. И лишила меня возможности, как прежде, вспоминать о тех минутах с волнением и биением сердца.
Иногда я интересовался дальнейшей судьбой проданных статуэток, сувениров, и других подаренных мне вещей. Спрашивал у матери: «Не знаешь, что с ними сделали?». И моя мать спрашивала у женщин, которым продала мои подарки, о том, как те используют вещи, статуэтки, сувениры, куда они их положили, и передавала ответы мне. По большей части я слышал такое: «Отдала дочери в приданое»..., «Ее дочь увезла домой приданым...». Таким образом, моя мать за бесценок продавала женщинам квартала полученные на различных конкурсах за написанные статьи мои сувениры и статуэтки, и их дебильные дочери увозили их в качестве дорогого предмета, как приданое в дома своих дебильных мужей. Это была моей маленькой трагедией. Я кричал, орал, ворчал, но все было бесполезно. Наконец, я смирился с судьбой. Потому, что моя борьба не приносила никакого результата. Она все продавала. Мой друг, приехав из Петербурга, подарил мне небольшую картину в раме. Он купил ту картину у уличного художника. На картине были изображены белые ночи в Петербурге. Юноша в шляпе смотрел на Неву. Была ночь, но все вокруг было окутано белым светом. Видимо, на уличного художника большое влияние оказало произведение Достоевского «Белые ночи». Когда я смотрел на это произведение, вспоминал проведенные в Петербурге дни, улицы, по которым гулял, Неву, вкус съеденных колбас и сосисок. Эта картина заставила меня перечитать «Белые ночи» Достоевского. Глядя на картину, я думал о том, как живет его автор - художник, как сильно он пьет водку. Мама продала и эту картину. За 25 манатов…