ВСЁ НАЧАЛОСЬ ВОСЬМОГО АВГУСТА УТРОМ
Темури Кигурадзе
Как ты попал в зону боевых действий?
Всё началось восьмого августа утром. Это был второй день после начала операции в Южной Осетии. С утра к нам поступала очень противоречивая информация, вплоть до того, что Интерфакс сообщил, что Цхинвали под контролем грузинских войск. Я пришел в офис моей редакции, газеты «Месенджер», познакомился там с парнем, его звали Гига Чихладзе, мы с ним разговорились, он сказал, что работает на русский журнал «Ньюс Уик»…
Это его убили?
Это его убили. Вот мы с ним разговорились. Он сказал, что у него есть машина, что он и его друг Саша Климчук…
Его тоже убили?
Его тоже убили. Гига сказал, что они собираются ехать в зону конфликта. Не в Цхинвали, а в зону конфликта. Было такое слово «доедем до тех пор, пока пропустят». Вот я и напросился. Я сказал, раз вдвоем едете, у вас будет место, так что возьмите меня с собой. Попозже мой редактор подошел. Когда он узнал, что такая возможность есть, он тоже захотел поехать с нами. Редактора зовут Уинстон Фазерли. Он американец.
Саша Климчук, он фоторепортер. Он работал, насколько я знаю, на Итар-ТАСС, и также на Ньюс Уик. Ну где-то часа в два или пол второго мы выехали из Тбилиси. Поехали в сторону Гори. Уже в Гори оказалось что дорога наверх, в Южную Осетию свободна. Постов там не стояло. Чем мы, собственно, и решили воспользоваться. Далее уже были грузинские войска. Не очень много, но были. Все было спокойно. В грузинских селах в зоне конфликта люди стояли на улице, щелкали семечки и болтали. Мы проехали два поста где не остановились. Нас в принципе особо и не пытались остановить.
Это были российские посты?
Нет посты были грузинские. Мы не остановили. У нас, конечно, была надпись «Пресса» на машине.
Вы были тогда уже на территории Южной Осетии?
Да. Мы доехали до подступов Цхинвали, там и остановились. Переговорили с грузинским солдатом, который что-то невнятно Гиге сказал, мы так и не поняли то ли там все спокойно, то ли нет. Гига с ним разговаривал, так как за рулем был он. Очень вдалеке были слышны выстрелы. Мы поехали дальше, к самому Цхинвали. Решили не останавливаться, доехали до самого въезда в город, где припарковали машину. Решили на несколько минут войти в город, снять там здания, вообще что происходит и выйти обратно.
Мы пешком вошли в город, пробыли там минут пятнадцать, сняли, может дюжину фотографий. Бои были в центре города, далеко от нас. Когда мы шли, метрах в ста увидели группу вооруженных людей в форме. И Саша Климчук говорит «у него винтовка М-4 в руках американская. Это – грузин». Почему, собственно, и сказал «здравствуйте, ребята. Не стреляйте». По-грузински... оказался осетинский патруль… который стал стрелять в воздух, кричать что-то неразборчивое. И тут мы побежали. Решили завернуть в переулок. Может быть успели бы добраться до машины. Но осетины открыли огонь на поражение. И Саша, и Гига, они скончались на месте. Потом узнали, что обоим попала пуля в сердце. Уинстона ранило в ногу, меня в руку. Нас допросили, задержали конечно… когда разобрались уже что мы журналисты. Перевязали, отправили нас в госпиталь Цхинвали. Госпиталь, хорошо сказано, потому-что от госпиталя там один разбомбленный подвал остался. Мы жили три дня в подвале. Там под обстрелами. Как потом выяснилось бомбили нас и грузины и потом русские. Через три дня была полная эвакуация из госпиталя…
Это какого числа?
Это уже одиннадцатого числа. Полная эвакуация всех раненных. И нас с этой колонной тоже забрали. Во Владикавказ. Там тоже под обстрелами добрались до «Владика». У американца было подозрение, что пошла инфекция и надо будет ампутировать ногу. Но, слава Богу, обошлось. Ему сделали во Владике операцию.
У меня же прямо уже в больнице во Владивостоке начались проблемы. Да и в Цхинвали были проблемы из-за того что я грузин, из Тбилиси приехал. Раза три нас хотели замочить. Во Владикавказе меня окружила толпа родственников и раненных, и начали разбираться со мной. Нo подоспела российская милиция, за что им спасибо. Они меня оттуда вытащили. И после этого пять дней я жил в отделении. Мне повезло, что в отделении половина были местные владикавказские грузины, которые обо мне заботились. Потом вмешалось посольство, мне поставили русскую визу. Я начал собирать деньги по местным журналистам. «Аль Джазира» мне дала четыреста баксов. Я улетел через Минводы в Ереван. Из Еревана добрался сюда в Тбилиси.
Из Владикавказа тебя не выпускали?
Из Владикавказа меня не выпускали, потому что я проехал на территорию России как бы нелегально. Потому что штамп мне не поставили, визы у меня не было подавно. Потом вмешалось грузинское консульство и мне поставили визу. А американца сразу же вывезли в Москву на второй или третий день.
Те кто в вас стрелял, они не сказали, почему они это сделали?
Они сказали, что если бы мы не побежали, то остались бы все живы. Они же сами нас перевязали и отправили в госпиталь.
У вас ничего при себе не было, что бы говорило что вы журналисты?
У нас у всех были фотоаппараты и камеры, и болтались таблички «Пресса».
Инцидент в Цхинвали произошел вечером?
Нет, это было часа три дня, или пол четвертого.
А какое примерно расстояние было?
Между нами и стреляющими было примерно метров сорок, пятьдесят. Насколько я знаю, они не прицельный огонь вели, просто очередь пустили, кому куда попало. Ребят похоронили в Тбилиси. Как-то чудом удалось перевезти тела. У Гиги осталось два маленьких ребенка.
А как ты сам чисто по-человечески оцениваешь этот конфликт?
Там невозможно было понять, насколько я знаю, где свои, где чужие. Там в Цхинвали даже как говорили сами врачи, приносили осетин, которых подстрелили сами же осетины. Потом эти обстрелы. Обстреливали русские, грузины и сами же осетины.
А чьи же грады работали?
Грады работали и наших, и русских. Когда заходили наши, работали русских, когда заходили русские наоборот. Сейчас на многих телеканалах говорят, как чьего-то ребенка расстреляли чьи-то солдаты. Но я разговаривал с людьми и непосредственных очевидцев не видел.
jja_verner's journal
4 сентября 2008
Опубликовано: 03-02-09
Всё началось восьмого августа утром. Это был второй день после начала операции в Южной Осетии. С утра к нам поступала очень противоречивая информация, вплоть до того, что Интерфакс сообщил, что Цхинвали под контролем грузинских войск. Я пришел в офис моей редакции, газеты «Месенджер», познакомился там с парнем, его звали Гига Чихладзе, мы с ним разговорились, он сказал, что работает на русский журнал «Ньюс Уик»…
Это его убили?
Это его убили. Вот мы с ним разговорились. Он сказал, что у него есть машина, что он и его друг Саша Климчук…
Его тоже убили?
Его тоже убили. Гига сказал, что они собираются ехать в зону конфликта. Не в Цхинвали, а в зону конфликта. Было такое слово «доедем до тех пор, пока пропустят». Вот я и напросился. Я сказал, раз вдвоем едете, у вас будет место, так что возьмите меня с собой. Попозже мой редактор подошел. Когда он узнал, что такая возможность есть, он тоже захотел поехать с нами. Редактора зовут Уинстон Фазерли. Он американец.
Саша Климчук, он фоторепортер. Он работал, насколько я знаю, на Итар-ТАСС, и также на Ньюс Уик. Ну где-то часа в два или пол второго мы выехали из Тбилиси. Поехали в сторону Гори. Уже в Гори оказалось что дорога наверх, в Южную Осетию свободна. Постов там не стояло. Чем мы, собственно, и решили воспользоваться. Далее уже были грузинские войска. Не очень много, но были. Все было спокойно. В грузинских селах в зоне конфликта люди стояли на улице, щелкали семечки и болтали. Мы проехали два поста где не остановились. Нас в принципе особо и не пытались остановить.
Это были российские посты?
Нет посты были грузинские. Мы не остановили. У нас, конечно, была надпись «Пресса» на машине.
Вы были тогда уже на территории Южной Осетии?
Да. Мы доехали до подступов Цхинвали, там и остановились. Переговорили с грузинским солдатом, который что-то невнятно Гиге сказал, мы так и не поняли то ли там все спокойно, то ли нет. Гига с ним разговаривал, так как за рулем был он. Очень вдалеке были слышны выстрелы. Мы поехали дальше, к самому Цхинвали. Решили не останавливаться, доехали до самого въезда в город, где припарковали машину. Решили на несколько минут войти в город, снять там здания, вообще что происходит и выйти обратно.
Мы пешком вошли в город, пробыли там минут пятнадцать, сняли, может дюжину фотографий. Бои были в центре города, далеко от нас. Когда мы шли, метрах в ста увидели группу вооруженных людей в форме. И Саша Климчук говорит «у него винтовка М-4 в руках американская. Это – грузин». Почему, собственно, и сказал «здравствуйте, ребята. Не стреляйте». По-грузински... оказался осетинский патруль… который стал стрелять в воздух, кричать что-то неразборчивое. И тут мы побежали. Решили завернуть в переулок. Может быть успели бы добраться до машины. Но осетины открыли огонь на поражение. И Саша, и Гига, они скончались на месте. Потом узнали, что обоим попала пуля в сердце. Уинстона ранило в ногу, меня в руку. Нас допросили, задержали конечно… когда разобрались уже что мы журналисты. Перевязали, отправили нас в госпиталь Цхинвали. Госпиталь, хорошо сказано, потому-что от госпиталя там один разбомбленный подвал остался. Мы жили три дня в подвале. Там под обстрелами. Как потом выяснилось бомбили нас и грузины и потом русские. Через три дня была полная эвакуация из госпиталя…
Это какого числа?
Это уже одиннадцатого числа. Полная эвакуация всех раненных. И нас с этой колонной тоже забрали. Во Владикавказ. Там тоже под обстрелами добрались до «Владика». У американца было подозрение, что пошла инфекция и надо будет ампутировать ногу. Но, слава Богу, обошлось. Ему сделали во Владике операцию.
У меня же прямо уже в больнице во Владивостоке начались проблемы. Да и в Цхинвали были проблемы из-за того что я грузин, из Тбилиси приехал. Раза три нас хотели замочить. Во Владикавказе меня окружила толпа родственников и раненных, и начали разбираться со мной. Нo подоспела российская милиция, за что им спасибо. Они меня оттуда вытащили. И после этого пять дней я жил в отделении. Мне повезло, что в отделении половина были местные владикавказские грузины, которые обо мне заботились. Потом вмешалось посольство, мне поставили русскую визу. Я начал собирать деньги по местным журналистам. «Аль Джазира» мне дала четыреста баксов. Я улетел через Минводы в Ереван. Из Еревана добрался сюда в Тбилиси.
Из Владикавказа тебя не выпускали?
Из Владикавказа меня не выпускали, потому что я проехал на территорию России как бы нелегально. Потому что штамп мне не поставили, визы у меня не было подавно. Потом вмешалось грузинское консульство и мне поставили визу. А американца сразу же вывезли в Москву на второй или третий день.
Те кто в вас стрелял, они не сказали, почему они это сделали?
Они сказали, что если бы мы не побежали, то остались бы все живы. Они же сами нас перевязали и отправили в госпиталь.
У вас ничего при себе не было, что бы говорило что вы журналисты?
У нас у всех были фотоаппараты и камеры, и болтались таблички «Пресса».
Инцидент в Цхинвали произошел вечером?
Нет, это было часа три дня, или пол четвертого.
А какое примерно расстояние было?
Между нами и стреляющими было примерно метров сорок, пятьдесят. Насколько я знаю, они не прицельный огонь вели, просто очередь пустили, кому куда попало. Ребят похоронили в Тбилиси. Как-то чудом удалось перевезти тела. У Гиги осталось два маленьких ребенка.
А как ты сам чисто по-человечески оцениваешь этот конфликт?
Там невозможно было понять, насколько я знаю, где свои, где чужие. Там в Цхинвали даже как говорили сами врачи, приносили осетин, которых подстрелили сами же осетины. Потом эти обстрелы. Обстреливали русские, грузины и сами же осетины.
А чьи же грады работали?
Грады работали и наших, и русских. Когда заходили наши, работали русских, когда заходили русские наоборот. Сейчас на многих телеканалах говорят, как чьего-то ребенка расстреляли чьи-то солдаты. Но я разговаривал с людьми и непосредственных очевидцев не видел.
jja_verner's journal
4 сентября 2008
Опубликовано: 03-02-09